Мудрец, в чьей задаче было что-то общее с миссией Е.П.Б.

 

000000000000000000000000000000000000000

Примечание редакции:

 

Мы воспроизводим следующую статью из «Собрания сочинений» Елены

П. Блаватской, TPH, США, том. XII, стр. 78-88. Она также была опубликована в журнале «Люцифер», Лондон, в январском номере за 1890 год. Слово «Люцифер» — это древнее название планеты Венера, значение которого было искажено плохо информированными богословами средневековья.

Было бы неплохо обратить внимание на то, что Е.П.Б. писала в письме А.П. Синнетту в 1885 году:

«Разве я более великая или в чем-либо лучше, чем Сен-Жермен и Калиостро, Джордано Бруно и Парацельс и многие, многие другие мученики, чьи имена фигурируют в энциклопедиях 19-го века наряду с почетными титулами шарлатанов и самозванцев? Это – карма слепых и злых судей, а не моя. В Риме Дарбаргири Натх отправился в тюрьму Калиостро в форте Сант-Анджело и оставался в ужасной тюремной камере более часа. То, что он там делал, дало бы м-ру Ходжсону основание для ещё одного научного отчёта, если бы он только смог исследовать этот факт». [1]

Дарбаргири Натх был учеником Махатм в то время, когда он посещал тюрьму в форте Сант-Анджело. Ричард Ходжсон сфабриковал обвинения и назвал Е.П.Б. шарлатанкой. После предательства своего учителя Елены Петровны Блаватской Анни Безант изобрела свою собственную версию «египетского обряда» и поставила ее выше эзотерической школы Адьярского общества, как тайное средство оккультного и политического управления.

(Карлос Кардосо Авелине)

00000000000000000000000000000000000000000000000

 

 

 

«Прогнать обиженного, не возместив ущерба,

Каким великим ни был бы обидчик, какой

Убогой ни была бы жертва, есть зло и слабость,

Что пятнает и лишает власти короля».

 

СМОЛЛЕТТ

 

 

 

Упоминание имени Калиостро производит двоякий эффект. С одной стороны, из темного прошлого всплывает целая череда удивительных событий; с другой – у современного потомства слишком реалистичной эпохи имя Александра, графа Калиостро, вызывает удивление, если не презрение.

 

Люди не в состоянии понять, что этот «чародей и волшебник» (читай «шарлатан») мог когда-либо на законных основаниях производить такое впечатление, какое он производил на своих современников. Это дает ключ к посмертной репутации сицилийца, известного как Жозеф Бальзамо, той репутации, которая заставила одного верующего в него брата-масона сказать, что (подобно принцу Бисмарку и некоторым теософам) «Калиостро вполне можно назвать самым оскорбляемым и ненавидимым человеком в Европе».

 

Тем не менее, несмотря на моду осыпать его позорными именами, никто не должен забывать, что Шиллер и Гёте были одними из его величайших почитателей и оставались таковыми до самой смерти. Гете, путешествуя по Сицилии, посвятил много сил и времени сбору информации о «Джузеппе Бальсамо» на его предполагаемой родине; и именно на основе этих обширных заметок автор «Фауста» написал свою пьесу «Великий Кофта».

 

Карлайль виноват в том, что этому замечательному человеку так мало оказывают почестей в Англии. Самый бесстрашный и правдивый историк своего времени – он, презиравший ложь под любым видом, – скрепил печатью своего честного и знаменитого имени и тем самым освятил самую вопиющую историческую несправедливость, когда-либо совершавшуюся из-за предрассудков и фанатизма. Это произошло из–за ложных сообщений, которые почти до последнего исходили от класса, который он ненавидел не меньше, чем ложь, а именно от иезуитов, или воплощенной лжи.

 

Само имя Джузеппе Бальсамо, которое при переводе каббалистическими методами означает «Тот, кто был послан» или «данный», а также «владыка Солнца», показывает, что оно не было его настоящим именем. Как отмечает Кеннет Р. Х. Маккензи, член Т.О., к концу прошлого столетия [2] у некоторых преподавателей теософии того времени вошло в моду транслитерировать на восточный манер каждое имя, которое оккультные братства давали ученикам, предназначенным для работы в миру. Кем бы ни были родители Калиостро, их фамилией была не Бальсамо. Во всяком случае, в этом можно быть уверенным. Более того, поскольку всем известно, что в юности он жил с человеком по имени Альтотас, «великим восточным мудрецом-герметистом», или, другими словами, адептом, и получал от него наставления, то нетрудно допустить предание, согласно которому именно он дал ему символическое имя. Но что известно с еще большей достоверностью, так это то чрезвычайное уважение, с которым к нему относились некоторые из самых ученых и почтенных людей того времени. Во Франции мы видим, что Калиостро, который до этого был доверенным лицом и помощником в химической лаборатории Пинто, великого магистра мальтийских рыцарей, становится другом и протеже князя-кардинала де Рогана. Один высокородный сицилийский князь оказал ему честь своей поддержкой и дружбой, как и многие другие представители знати. «Возможно ли в таком случае, — уместно задается вопросом Маккензи, — что человек с такими приятными манерами мог быть лживым самозванцем, каким его пытались представить враги?»

 

Главной причиной его жизненных неурядиц был брак с Лоренцей [или Серафиной] Феличиани, орудием иезуитов; и есть ещё две второстепенные причины – его чрезвычайное добродушие и слепое доверие, которое он питал к своим друзьям, некоторые из которых стали предателями и его злейшими врагами. Ни одно из преступлений, в которых его несправедливо обвиняют, не могло обесчестить его и его посмертную репутацию; все это произошло из-за его слабости к недостойной женщине и обладания некоторыми тайнами природы, которые он не хотел раскрывать церкви. Будучи уроженцем Сицилии, Калиостро, естественно, родился в семье католиков, независимо от того, как их звали, и был воспитан монахами «Доброго братства Кастильоне», как рассказывают нам его биографы; таким образом, ради спасения своей жизни он должен был внешне почтительно исповедовать веру в церковь, традиционной политикой которой всегда было: «кто не с нами, тот против нас», и тотчас подавлять врага в зародыше. И все же именно за это Калиостро даже сегодня обвиняют в том, что он служил иезуитам в качестве их шпиона; и это делают масоны, которые должны были бы быть последними, кто выдвинул бы такое обвинение против ученого брата, которого преследовал Ватикан даже больше как масона, чем как оккультиста. Если бы это было так, стали бы те же иезуиты по сей день поносить его имя? Если бы он служил им, разве он не доказал бы свою полезность для достижения их целей, поскольку человек с такими бесспорными интеллектуальными способностями не мог бы ошибиться или пренебречь приказами тех, кому он служил? Но что мы видим вместо этого? Калиостро обвиняли в том, что он был самым хитрым и успешным самозванцем и шарлатаном своего времени; обвиняли в принадлежности к ордену иезуитов в Клермоне (Франция), а также в появлении (в качестве доказательства его принадлежности к иезуитам) в Риме в одеянии священника. Тем не менее, этот «хитрый самозванец» предстал перед судом и был приговорен – усилиями тех же иезуитов – к позорной смерти, которая лишь впоследствии была заменена пожизненным заключением, благодаря таинственному вмешательству или влиянию, оказанному на Папу Римского!

 

Не будет ли более милосердным и соответствующим истине утверждением, что именно его связь с восточными оккультными науками, его знание многих секретов, смертельно опасных для Римской церкви, навлекли на Калиостро сначала гонения иезуитов, а затем и суровость церкви?

 

Именно его собственная честность, заставлявшая его не замечать недостатков тех, о ком он заботился, и заставлявшая его довериться двум таким негодяям, как маркиз Альято и Оттавио Никастро, лежит в основе всех обвинений в мошенничестве и самозванстве, которые теперь обрушиваются на него. И именно грехи этих двух достойных людей, впоследствии казненных за гигантские аферы и убийства, теперь ложатся на Калиостро. Тем не менее известно, что он и его жена (в 1770 году) остались без всяких средств после бегства Альято со всеми их деньгами, так что им пришлось просить милостыню в Пьемонте и Женеве. Кеннет Маккензи убедительно доказал, что Калиостро никогда не вмешивался в политические интриги, которые были самой сутью деятельности иезуитов. «Он, безусловно, был неизвестен в этом качестве тем, кто ревностно охранял подготовительные архивы революции, и его выступление в качестве защитника революционных принципов не имеет под собой никаких фактических оснований». Он был просто оккультистом и масоном, и как таковому ему было позволено страдать от рук тех, кто, добавляя оскорбления к причинявшемуся ему злу, сначала пытался убить его пожизненным заключением, а затем распространил слух о том, что он был их подлым агентом. Этот хитроумный план по своему адскому замыслу был вполне достоен своих первых создателей.

 

В биографии Калиостро есть много примечательных моментов, свидетельствующих о том, что он проповедовал восточное учение о «принципах» в человеке, о «Боге», обитающем в человеке – как потенциальной сущности in actu[i] («высшее Я») – в каждом живом существе и даже в атоме – как потенциальной сущности in posse[ii], и что он служил Учителям Братства, которое он не хотел назвать, потому что из-за своего обета не мог этого сделать. Его письмо новому мистическому, но довольно пестрому братству (ложе) филалетов, является тому подтверждением. Как известно всем масонам, в Париже в 1773 году члены «Loge des Amis Réunis» создали Устав Филалетов, основанный на принципах мартинизма [3], и особо изучали оккультные науки. Материнская Ложа была философской и теософской, и поэтому Калиостро был прав, желая очистить ее потомство, Ложу филалетов. Вот что говорится по этому поводу в Королевской масонской энциклопедии (стр. 95):

«…15 февраля 1785 года Ложа филалетов (или любителей истины) на торжественном заседании – с участием Савалетта де Ланжа, королевского казначея, Тассена, банкира, и Тассена, офицера королевской службы – открыла Братский съезд в Париже… Князья (русские, австрийские и другие), отцы церкви, члены совета, рыцари, финансисты, адвокаты, бароны, теософы, каноники, полковники, профессора магии, инженеры, литераторы, врачи, купцы, почтмейстеры, герцоги, послы, хирурги, преподаватели иностранных языков, сборщики налогов и ещё двое, чьи имена хорошо известны в Лондоне, – коммерсант Бузи и Брукс – составляют этот Съезд, к списку которого можно добавить графа Калиостро и Месмера, «изобретателя учения о магнетизме», как описывает его Тори (Acta Latomorum, Т. II, с. 95)! Несомненно, таких талантливых людей, способных навести порядок в мире, Франция никогда не видела ни до, ни после!»

 

Недовольство Ложи заключалось в том, что Калиостро, который сначала пообещал взять на себя ответственность за это, отозвал свои предложения, поскольку «Съезд» не принял устава египетского обряда, а филалеты не согласились на то, чтобы их архивы были преданы огню, что было его непременным условием. Странно, что его ответ этой Ложе был расценен братом К. Р. Х. Маккензи и другими масонами как исходящий «из иезуитского источника». Сам стиль – восточный, и ни один европейский масон, а тем более иезуит, не стал бы писать в такой манере. Вот как звучит ответ:

 

«…Неведомый великий магистр истинного масонства обратил свой взор на филалетов… Тронутый их благочестием, тронутый искренним признанием их желаний, он соизволил простереть над ними свою руку и согласился пролить луч света во тьму их храма. Желание неведомого великого магистра – доказать им существование единого Бога, основы их веры; изначальное достоинство человека; его способности и предназначение…. Именно через дела и факты, по свидетельству чувств, они узнают БОГА, ЧЕЛОВЕКА и промежуточных духовных существ [начал], созданных между ними, символы которых даёт истинное масонство, и оно указывает истинный путь. Итак, пусть филалеты примут доктрины этого настоящего масонства, подчинятся правилам его верховного главы и примут его уставы. Но прежде всего, пусть святилище будет очищено, пусть филалеты знают, что свет может снизойти только в Храм веры [основанный на знании], а не в храм скептицизма. Пусть они предадут огню это тщетное накопление своих архивов, ибо только на руинах Башни замешательства может быть воздвигнут Храм истины». [4]

 

В оккультной фразеологии некоторых оккультистов «Отец, Сын и ангелы» обозначали сложный символ физического и астро-духовного ЧЕЛОВЕКА. [5] Джон Г. Гихтель (конец XVII в.), пылкий поклонник провидца Бёме, о котором де Сен-Мартен рассказывает, что он был женат «на небесной Софии», божественной мудрости, использовал этот термин. Поэтому нетрудно понять, что имел в виду Калиостро, доказывая филалетам на основании свидетельств их «органов чувств», что «Бог, человек и духовные существа-посредники» пребывают между Богом (атма) и Человеком (эго). Не так уж трудно и понять его истинный смысл, когда он упрекает братьев в своем прощальном письме, в котором говорится: «Мы предложили вам истину, а вы пренебрегли ею. Мы предложили её ради неё самой, а вы отказались от неё из-за любви к формам… Можете ли вы возвыситься до (вашего) Бога и обрести знание о себе с помощью какого-то секретаря или собрания?» и т.д. [6]

 

Существует множество абсурдных и совершенно противоречивых утверждений о Жозефе Бальзамо, так называемом графе де Калиостро, некоторые из которых были включены Александром Дюма в его сочинение «Записки врача» с теми многочисленными вариациями правды и фактов, которые так характерны для романов Дюма-отца. Но хотя мир располагает самой разнообразной информацией, касающейся этого замечательного и несчастного человека на протяжении большей части его жизни, все же о последних десяти годах и о его смерти ничего определенного не известно, за исключением легенды о том, что он умер в тюрьме инквизиции. Правда, некоторые фрагменты, опубликованные недавно итальянским ученым Джованни Сфорца из частной переписки Лоренцо Просперо Боттини, римского посла в Республике Лукка в конце прошлого века, несколько восполнили этот большой пробел.  [7] Эта переписка с Пьетро Каландрини, великим канцлером упомянутой республики, начинается с 1784 года, но по-настоящему интересная информация появляется только в 1789 году, в письме от 6 июня того же года, и даже тогда мы узнаем не так уж много.

 

В нем говорится о «знаменитом графе ди Калиостро, который недавно прибыл со своей женой из Трента в Рим через Турин. Говорят, что он уроженец Сицилии и чрезвычайно богат, но никто не знает, откуда у него это богатство. У него есть рекомендательное письмо от епископа Трентского к Альбани… До сих пор его повседневная жизнь, а также его личный и общественный статус были безупречны. Многие стремятся взять у него интервью, чтобы услышать из его собственных уст подтверждение того, что о нем говорят». Из другого письма мы узнаем, что Рим оказался неблагодарной почвой для Калиостро. У него было намерение обосноваться в Неаполе, но этому плану не суждено было осуществиться. Власти Ватикана, которые до сих пор не беспокоили графа, внезапно наложили на него свою тяжелую десницу. В письме, датированном 2 января 1790 года, всего через год после прибытия Калиостро, говорится, что: «В прошлое воскресенье в Ватикане состоялись тайные и чрезвычайные дебаты на совете. Он (совет) состоял из государственного секретаря, Антонелли, Паллотты и Кампанелли, монсеньора наместника, исполнявшего обязанности секретаря. Цель этого тайного совета остается неизвестной, но ходят слухи, что он был созван из-за внезапного ареста в ночь с субботы на воскресенье графа ди Калиостро, его жены и монаха-капуцина, Франческо Джузеппе да Сан-Маурицио. Граф заключен в тюрьму в замке Сант-Анджело, графиня – в монастыре Санта-Аполлонии, а монах – в тюрьме Ара-Коэли. Этот монах, называющий себя «отцом Свиццеро», считается сообщником знаменитого мага. В число преступлений, в которых он обвиняется, входит распространение книги неизвестного автора, приговоренной к публичному сожжению и озаглавленной «Три сестры». Целью этого сочинения является «превращение в порошок трех высокородных персон».

 

Нетрудно догадаться об истинном значении этого самого необычного толкования. Это было сочинение по алхимии; «три сестры» символизировали три «принципа» в их двойной символике. На плане оккультной химии «превращают в порошок» тройной ингредиент, используемый в процессе трансмутации металлов; на плане духовности доводят до состояния порошка три «низших принципа» личности. Такое объяснение должен понимать каждый теософ.

 

Судебный процесс над Калиостро продолжался долго. В письме от 17 марта Боттини пишет своему корреспонденту в Лукке, что знаменитый «колдун» наконец предстал перед Святой инквизицией. Истинной причиной медленного судебного разбирательства было то, что инквизиция, при всей своей ловкости в фабрикации доказательств, не смогла найти весомых улик, подтверждающих вину Калиостро. Тем не менее, 7 апреля 1791 года он был приговорен к смертной казни. Его обвиняли в различных и многочисленных преступлениях, главным из которых было то, что он был масоном и «иллюминатом», «чародеем», занимавшимся незаконными исследованиями; его также обвиняли в насмехательстве над святой верой, в нанесении вреда обществу, в том, что он завладел неизвестным образом крупными суммами денег, и в подстрекательстве других людей, независимо от пола, возраста и социального положения, к таким же действиям.

 

Одним словом, мы видим, что несчастный оккультист приговорен к позорной смерти за деяния, подобные тем, что ежедневно и публично совершаются в наши дни многими великими магистрами масонов, а также сотнями тысяч каббалистов и масонов, склонных к мистицизму. После этого вердикта документы «главного еретика», дипломы иностранных дворов и обществ, масонские регалии и семейные реликвии были торжественно сожжены палачами на Пьяцца делла Минерва перед огромными толпами людей. Сначала были сожжены его книги и инструменты. Среди них была и рукопись о египетском масонстве, которая, таким образом, больше не может служить свидетелем в пользу оскорбленного человека. И теперь осужденного оккультиста оставалось передать в руки гражданского суда, как вдруг произошло одно загадочное событие.

 

Незнакомец, которого никто ни до, ни после не видел в Ватикане, появился и потребовал личной аудиенции у Папы, передав ему через кардинала-секретаря какое-то слово вместо имени. Он был немедленно принят, но задержался у Папы всего на несколько минут. Как только он ушел, его святейшество отдал приказ заменить смертный приговор графу пожизненным заключением в крепости, называемой замок Сан-Лео, и сохранить всё дело в строжайшей тайне. Монах Свиццеро был приговорен к десяти годам тюремного заключения; а графиню Калиостро отпустили на свободу, но только для того, чтобы заточить в монастырь по новому обвинению в ереси.

Но что это был за замок Сан-Лео? Сейчас он находится на границе Тосканы, а тогда находился в Папской области, в герцогстве Урбино. Он построен на вершине огромной скалы, почти отвесной со всех сторон; чтобы попасть в «замок» в те времена, нужно было сесть в нечто вроде открытой корзины, которая поднималась вверх с помощью веревок и блоков. Что касается преступника, то его сажали в специальный ящик, после чего тюремщики затаскивали его наверх «со скоростью ветра». 23 апреля 1792 года Джузеппе Бальсамо – если мы можем так его называть – вознесся на небеса в ящике преступника, заключенный в эту живую гробницу на всю жизнь. В последний раз Джузеппе Бальсамо упоминается в переписке Боттини в письме от 10 марта 1792 года. Посол рассказывает о чуде, которое Калиостро сотворил в своей тюрьме в часы досуга. Длинный ржавый гвоздь, вынутый узником из пола, был превращен им без помощи какого-либо инструмента в острый треугольный стилет, такой гладкий, блестящий и отточенный, как будто был сделан из превосходной стали. В нём узнали старый гвоздь только по шляпке, оставленной узником в качестве ручки. Государственный секретарь отдал приказ забрать его у Калиостро, доставить в Рим и удвоить за ним наблюдение.

 

И вот теперь последовал последний пинок осла умирающему или мертвому льву. Луиджи Анджиолини, тосканский дипломат, пишет следующее: «Наконец, тот самый Калиостро, который заставил стольких людей поверить, что он был современником Юлия Цезаря, который достиг такой славы и обрёл стольких друзей, умер от апоплексического удара 26 августа 1795 года. Семпрони приказал похоронить его в дровяном сарае внизу, откуда крестьяне постоянно похищали королевскую собственность. Хитроумный капеллан совершенно справедливо рассудил, что человек, который при жизни внушал миру такой суеверный страх, после своей смерти будет внушать людям те же чувства и таким образом отпугнёт воров…»

 

Но вот вопрос! Действительно ли Калиостро умер и был похоронен в 1795 году в Сан-Лео? И если это так, то почему хранители замка Сант-Анджело в Риме должны показывать невинным туристам небольшую квадратную тюремную камеру, в которой, как говорят, был заключен и «умер» Калиостро? Почему в легенде такая неопределенность и такие разногласия? Кроме того, в Италии есть масоны, которые и по сей день рассказывают странные истории. Некоторые говорят, что Калиостро необъяснимым образом сбежал из своей воздушной тюрьмы и таким образом заставил своих тюремщиков распространить весть о его смерти и похоронах. Другие утверждают, что он не только сбежал, но и, благодаря эликсиру жизни, все еще живет, хотя ему уже больше чем два раза по три двадцатилетия и еще десять лет!

 

«Почему, — спрашивает Боттини, — если он действительно обладал теми способностями, о которых заявлял, он не скрылся от своих тюремщиков и, таким образом, не избежал унизительного наказания?»

 

Мы слышали о другом узнике, более великом во всех отношениях, чем Калиостро мог когда-либо претендовать. Об этом узнике тоже говорили в насмешливых тонах: «Других спасал; а себя самого не может спасти… пусть теперь сойдет с креста, и уверуем…»

 

До каких пор сердобольные люди будут с таким несравненным безразличием составлять биографии живых и портить репутацию умерших с помощью праздных и часто совершенно ложных сплетен людей, являющихся, как правило, рабами предрассудков!

 

Пока мы вынуждены думать, они остаются в неведении о законе кармы и его несгибаемой справедливости.

 

ПРИМЕЧАНИЯ Е.П.Б.

 

:

 

[1] «Письма Е. П. Блаватской к А. П. Синнетту», TUP, Пасадена, 1973, 404 стр., смотрите стр. 110. (ККA)

 

[2] «Прошлое столетие» с точки зрения 19-го столетия означает 18-ое столетие.  (CCA)

 

[3] ПРИМЕЧАНИЕ Е.П.Б.: Мартинисты были мистиками и теософами, которые утверждали, что владеют секретом общения с (элементальными и планетарными) духами внеземных сфер. Некоторые из них были практическими оккультистами.

 

[4] ПРИМЕЧАНИЕ Е.П.Б.: Королевская масонская энциклопедия, стр. 96.

 

[5] ПРИМЕЧАНИЕ Е.П.Б.: Ознакомьтесь с тремя принципами и семью формами природы Бёме и постигните их оккультное значение, чтобы убедиться в этом.

 

[6] ПРИМЕЧАНИЕ Е.П.Б.: Утверждение Бесвика о том, что Калиостро был связан с Loge des Amis Réunis под именем графа Грабьянки, не доказано. В то время во Франции жил польский граф с таким именем, мистик, упоминаемый в письмах мадам де Крюднер, которые хранятся в семье автора сих строк, и принадлежавший, как говорит Бесвик, вместе с Месмером и графом де Сен-Жерменом к Ложе филалетов. Где же рукописи и документы Савалетта де Ланжа, оставленные им после смерти Философскому обществу Шотландского обряда? Утеряны?

 

[7] ПРИМЕЧАНИЕ РЕДАКТОРА СОБРАНИЯ СОЧИНЕНИЙ Е.П.Б. БОРИСА ЦЫРКОВА: Заявление Е.П.Б. о том, что фрагменты, которые она собирается цитировать, были опубликованы недавно, представляет проблему, которая так и не была полностью решена. Некоторые выдержки, которые она цитирует в этой статье, были опубликованы за подписью Джованни Сфорца в сообщении, озаглавленном “La Fine di Cagliostro,” «Конец Калиостро», которое появилось в итальянском историческом архиве, 5-я серия, том. VII, февраль 1891 г., стр. 144-151. Этот архив был опубликован во Флоренции Дж. П. Вьёссо. Очевидно, что этот источник появился более чем на год позже статьи самой Е.П.Б., и не мог быть использован ею в то время. Она также приводит несколько фактов, которые не упоминаются в вышеупомянутом источнике. Поэтому необходимы дальнейшие исследования, чтобы определить источник, который она использовала.

 

000

[i] На практике (лат.)

[ii] Возможно (лат.)