Говоря о распространении в России теософии, представленной Еленой Петровной Блаватской и её Учителями и направленной на просвещение человечества, нельзя не вспомнить об эпохе просвещения в России, начавшейся в середине XVIII века.
Согласно Иммануилу Канту:
«Просвещение — это выход человека из состояния своего несовершеннолетия, в котором он находится по собственной вине. Несовершеннолетие есть неспособность пользоваться своим рассудком без руководства со стороны кого-то другого. Sapere Aude! [дерзай знать (лат.)] «Имей мужество использовать свой собственный разум!» — вот девиз просвещения». [1]
Об этом неоднократно писала основатель Теософского общества, Елена Петровна Блаватская.
«Как только исследователь покидает старую протоптанную дорогу рутины и вступает на уединённый путь независимого мышления,… он становится теософом, оригинальным мыслителем, искателем вечной истины, с «собственным вдохновением» для решения общечеловеческих задач».[2]
В XVIII веке таким оригинальным мыслителем и просветителем был Николай Иванович Новиков, который внёс грандиозный вклад в совершенствование сознания нации.
В своей монографии о Новикове В. Боголюбов утверждает, что в московскую эпоху у Новикова созревает мысль «подействовать на общество не обличением, а воспитанием; мало отвлеченно высказывать известные моральные положения, нужно их внедрить в общество путём систематического воспитания его нравов, его вкусов, его умственных запросов… Истинное же просвещение должно быть основано на религии, но не той официальной, какая существует в современной церкви, а какая заключена в словах евангелия». [3]
В XIX веке эту волну просвещения подхватили славянофилы в лице А. С. Хомякова, М. Н. Каткова, Л. Н. Толстого, Ф. М. Достоевского и др.
Славянофилы выступали за развитие особого русского пути, отличного от западноевропейского.
Свои взгляды на братство и общий источник всего человечества Алексей Степанович Хомяков ясно изложил в сочинении «Записки о всемирной истории»:
«Не дела лиц, не судьбы народов, но общее дело, судьба, жизнь всего человечества, составляют истинный предмет истории. Говоря отвлеченно, мы скажем, что мы, мелкая частица рода человеческого, видим развитие своей души, своей внутренней жизни во внешней жизни миллионов людей на всём пространстве земного шара. Тут уже имена делаются случайностями, и только духовный смысл общих движений и проявлений получает истинную важность. Говоря практически, мы скажем, что в истории мы ищем самого начала человеческого рода, в надежде найти ясное слово об его первоначальном братстве и общем источнике». [4]
В том же сочинении он пишет о русской самобытности и о славянском зародыше будущего братства:
«Чуждая стихия не срастется с духовным складом славянским. Мы будем, как всегда и были, демократами между прочих семей Европы; мы будем представителями чисто-человеческого начала, благословляющего всякое племя на жизнь вольную и развитие самобытное… Невозможно в нас вселить то чувство, тот лад и строй души, из которого развиваются… аристократия, и родовое чванство, и презрение к людям и народам. Это невозможно, этого не будет. Грядущее покажет, кому предоставлено стать впереди всеобщего движения; но если есть какая-нибудь истина в братстве человеческом, если чувство любви и правды и добра не призрак, а сила живая и не умирающая, зародыш будущей жизни мировой – не германец, аристократ и завоеватель, а славянин, труженик и разночинец, призывается к плодотворному подвигу и великому служению». [5]
Тема просвещения актуальна в любые времена. К этой теме обращается и Хомяков в «Записках о всемирной истории»:
«Просвещение не есть только свод и собрание положительных знаний: оно глубже и шире такого тесного определения. Истинное просвещение есть разумное просветление всего духовного состава в человеке или в народе. Оно может соединяться с наукою, ибо наука есть одно из его явлений, но оно сильно и без наукообразного знания; наука же (одностороннее его развитие) бессильна и ничтожна без него… Просвещение есть общее достояние и сила целого общества и целого народа. Этою силою отстоялся русский человек от многих бед в прошедшем, и этою силою будет он крепок в будущем. Россия приняла в свое великое лоно много разных племен,… но имя, бытие и значение получила она от русского народа (т. е. человека Великой, Малой, Белой Руси)». [5]
Елена Петровна Блаватская, основатель международного Теософского движения была русской по происхождению и по складу ума или, как говорят, русской душой. Во многом она видела Россию глазами славянофила.
Её взгляды как теософа во многом совпадали со взглядами А. С. Хомякова. Она высоко ценила деятельность славянофила М. Н. Каткова, с кем состояла в переписке, а в своих статьях выражала восхищение сочинениями двух других славянофилов – Л. Н. Толстого и Ф. М. Достоевского.
О значении России в распространении истинной теософии Карлос Кардосо Авелине, член Независимой ложи теософов, пишет следующее:
«Россия играет роль духовного, географического и культурного моста между Азией и Европой. Пока была жива Е. П. Блаватская, она была совершенным выражением такого духовного моста. Это одна из причин, почему Россия имеет долгосрочное значение для теософского движения.
Однако на территории русской культуры подлинное теософское движение, вдохновленное трудами Е.П.Б., не существовало до начала 2020-х гг. Только в марте 2022 года Независимая ложа теософов начала работать на русском языке.
С сожалением приходится признать, что на русских теософов до сих пор оказывает влияние псевдоэзотеризм лжеясновидцев вроде Ч. У. Ледбитера и Анни Безант». [7]
Русские теософы с самого начала оказались под этим влиянием. Так, например, журнал «Вестник теософии» за период с 1908 года по 1923 год, кроме русских авторов, публиковал в основном переводы Безант, Ледбитора, Р. Штейнера, Коллинз и Шюре, а издательства Русского теософского общества за тот же период издали 15 книг Безант, 4 книги Ледбитера, 2 книги Кришнамурти, 3 книги Коллинз, а из сочинений Е. П. Блаватской – «Голос Безмолвия» и всего 2 фрагмента из отделов «Тайной доктрины» о символизме и об оккультизме. [8]
Настало время положить начало подлинному теософскому движению, основанному на подлинных теософских источниках, в стране, где родилась великая русская душа, Елена Петровна Блаватская.
Карлос Кардосо Авелине приходит к следующему выводу:
«В то время как семена более мудрой цивилизации начинают прорастать среди кажущимися непреодолимыми задачами, дхарма эзотерического движения России включает в себя укрепление его связи с более глубокими корнями восточнославянской культуры и реальными источниками вдохновения теософской деятельности, чтобы помочь человечеству в целом обрести более целостный и братский взгляд на жизнь.
Именно с точки зрения многовековой славянской культуры более действенное эзотерическое движение в славянских странах может помочь человечеству понять древнее учение сердца, превосходящее всякие слова.
Эзотерическому движению любой страны есть чему поучиться у русской души и культуры, чтобы жить лучше, отражая закон вселенского сострадания в повседневной жизни». [9]
С другой стороны, теософскому движению в России давно пора прекратить делать «винегрет» из теософских и различных псевдотеософских учений. Разве вы не слышали о «ложке дегтя в бочке мёда»? Развивая проницательность, расширяя кругозор и имея высшую цель, восточноевропейские теософы должны восстановить первоначальную теософию, данную великой душой, Еленой Петровной Блаватской.
СНОСКИ:
[1] Иммануил Кант, эссе «Ответ на вопрос: что такое Просвещение?», опубликованное в декабрьском номере «Берлинского ежемесячного журнала», издаваемого Фридрихом Глике и Иоганном Бистером в 1784 году.
[2] Е.П. Блаватская «Собрание сочинений», Т. II, стр. 102
[3] В. А. Боголюбов. Н. И. Новиков и его время, М., 1916, стр. 257.
[4] В. Н. Лясковский «Алексей Степанович Хомяков, его жизнь и сочинения», Москва, Университетская типография, 1897, стр. 125-126
[5] Там же, часть IX, стр. 146-147.
[6] Там же, часть Х, стр. 152.
[7] См. статью Карлоса Кардосо Авелине Славянофильство и теософия.
[8] См. журнал ALBA № 5, Бостон, 1959 г., стр. 52-55.
[9] Славянофильство и теософия