Глава I

Если название этого священной индийской поэмы перефразировать, то получится следующее:

«Святая Песня Самого Бога, который в начале Кали-юги или тёмной эпохи сошёл на землю, чтобы помочь Человеку и наставить Его».

Гита означает песню, а Бхагавад является одним из имён Кришны. Кришна был Аватаром. В соответствии с мнением индуистов сейчас мы находимся в Кали-юге, которая началась со времени появления Кришны. Говорят, что он спустился, чтобы принести людям моральные и философские понятия, которые необходимо знать во время кризисов этой эпохи, в конце которой, после краткого периода тьмы, настанет лучшая Эпоха.

Написание этой поэмы приписывается Вьясе, а также говорят, что он дал Веды людям, поэтому дискуссия о сроках не будет полезной, и её можно отложить до другого случая.

Бхагавад Гита является частью Махабхараты, великого эпоса Индии. Махабхарата называется так, потому что содержит общую историю дома Бхарат, а приставка Маха означает великий. Однако её более очевидной целью является отчёт о войнах Куру и Панду, двух больших семейных кланов. Эта часть поэмы передаёт возвышенный философский и метафизический диалог Кришны и Арджуны накануне битвы между двумя претендентами на владычество.

Битва происходит на равнине под названием «Курукшетра», полоске земли близ Дели между Индом, Гангом и Гималайскими горами. Многие европейские переводчики и комментаторы, не понимая психологической системы индуистов – для которых каждое слово этой поэмы имеет значение – приняли это за простую равнину и простое сражение, и не более того; некоторые из них пошли дальше и сообщили о коммерческой продукции страны в предполагаемом периоде, чтобы читатели могли бы таким образом знать о мотивах, которые побудили двух принцев вступить в кровавую междоусобную битву. Несомненно, такой битвы не было, так как человек постоянно имитирует высшие духовные планы. Великий мудрец мог легко использовать человеческое событие для того, чтобы возвести благородную философскую систему на аллегорический фундамент.

С одной стороны история даёт нам лишь малые или большие события прогресса человека; но с другой, любая великая историческая эпоха может дать нам картину эволюции человека, масс, любой аналогичной способности Индивидуальной Души. Итак, время от времени мы видим, что западным умам интересно, почему такая высокая метафизическая дискуссия должна быть «обезображена войной дикарей.» Влияние материальности на западную культуру таково, что вряд ли она может допустить высший смысл в этой части поэмы, которую она не в состоянии полностью понять.

Для того чтобы правильно перевести Упанишады, надо сначала понять индийскую психологическую систему; и даже тогда, когда её существование признается, англо-говорящий человек встретит большие трудности, возникающие из-за отсутствия слов в его языке, которые необходимы для передачи понятий на санскрите. Итак, нам придётся ждать, пока не появятся новые слова, чтобы выразить идеи ещё не существующие в цивилизации Запада.

Расположение равнины, на которой велась эта битва, имеет важное значение, а также сами реки и горы, которые её ограждают. В равной степени следует понимать имена принцев, или, по крайней мере, догадываться о них. Само место в Махабхарате, в которое вставлен этот эпизод, имеет также большое значение; мы не можем позволить себе игнорировать всё, что так или иначе связано с этими событиями. Если мы просто представим себе, что Вьяса или Кришна рассматривали священную равнину Курукшетры и великую битву просто, как приложение к речи, которую можно легко отбросить, то вся суть диалога будет потеряна.

Хотя Бхагавад Гита является небольшим сочинением, к ней было написано индусами больше комментариев, чем к Откровению Иоанна Богослова христианами.

Я не собираюсь вдаваться в эти комментарии, потому что с одной стороны, я – не знаток санскрита, а с другой стороны, это не принесёт большой пользы. Многие из них являются фантастическими, некоторые неоправданными; а с хорошими комментариями может ознакомиться любой человек, которого интересует эта тема. То, что я предлагаю здесь себе и всем, кто прочтёт это сочинение, является изучением Бхагавад Гиты в свете духовного светильника, маленького или большого, который будет гореть с помощью Высшей Души и расти внутри нас, если мы прислушаемся к её заветам и будем усердно исследовать её. Таково, по крайней мере, обещание Кришны в Бхагавад Гите — «Песне Небесной».

——

Во введение, которым я открыл эту тему, было сказано, что не будучи санскритологом я не собираюсь комментировать поэму с точки зрения языка. Есть масса таких комментариев, написанных с разных точек зрения. Многие более поздние индусские знатоки не вышли за рамки объяснений, сделанных Шанкарачарьей, и почти все дают только транслитерацию имён различных персонажей, упомянутых в первой главе.

Но есть высшее понимание прочтения этой поэмы, т. е. между строк. Веды сами говорят: то, что мы видим, это только «открытая Веда», и что следует стремиться подняться выше этого открытого слова. Здесь явно подразумевается то, что нераскрытые веды, вероятно, сокрыты или представляют то, что открыто лишь внешним чувствам. Если бы у нас не было привилегии высшего понимания, то, конечно, мы ограничились бы только получением истинного знания исключительно на основании опыта, ограниченного смертной формой, и впали бы в грубейшую ошибку материалистов, которые утверждают, что ум есть лишь результат движения молекул физического мозга. Мы могли бы также следовать каноническому правилу, заключающемуся в том что совесть является надёжным ориентиром только тогда, когда она руководствуется внешним законом, таким как закон церкви или закон браминской касты. Но мы очень хорошо знаем, что в материальном, видимом или открытом человеке, существует истинный человек, которого не видно.

Ценная привилегия поиска внутреннего разума, а не стремление поиска невозможных значений в тексте, дана всем истинным знатокам любых священных писаний, христианских или языческих. И в самой поэме, Кришна заявляет, что он будет питать светильник духовной мудрости, так чтобы стал понятным истинный смысл его слов. Упанишады также подтверждают существование такой способности вместе с правом использовать её, в результате чего можно ясно различить истинный или скрытый смысл священных книг. Правда, есть школа оккультистов, которые считают, как мы имеем основание думать, что такая способность может быть развита посвящёнными, и что даже, услышав слова из священной книги читаемые на совершенно незнакомом языке, они моментально понимают истинный смысл незнакомых фраз. 1 Христианские писатели все заявляют, что изучать Библию нужно по духу, а не по букве. Именно дух открывает то, что написано в скрытых Ведах между строк.

Западным людям, изучающим поэму, следует удерживаться от любых попыток обращения к индуистам за истинным смыслом, так как именно они претендуют на истинное знание; они говорят, что Кришна не говорил простым языком и поэтому не надо объяснять его слова для шудр или низших каст. Если бы преобладала эта точка зрения, то все западные исследователи не могли бы пользоваться этой важной книгой, поскольку все лица, не являющимися индусами, обязательно принадлежат касте шудр. Кришна не делал такого исключения, это дело рук священства. Он сам был из касты пастухов, а не браминов; и он говорит, что всякий, кто слушает его слова, будет извлекать пользу. Единственное ограничение, сделанное им, состоит в том, что этому не надо учить тех, кто не хочет слушать, что совпадает с учением Иисуса из Назарета, когда он сказал, «не мечите бисер перед свиньями «.

Но так как наш ум работает, в основном, по намёкам или подсказке, то он может в отсутствии каких-либо намёков или подсказок совсем упустить из виду суть. Мы должны иметь в виду присущую арийцам систему психики, которая даёт основание и импульс высказываниям, объявленным многими востоковедами глупостью, недостойной внимания человека цивилизации девятнадцатого века. Нам не следует отказываться от нашей задачи из-за плохого знакомства с арийской психологией. В тот момент, когда мы осознаем её присутствие в поэме, наше внутреннее эго готово помочь внешнему человека ухватиться за неё. В благородном поиске этих великих философских и нравственных истин, который является лишь нашим вечным стремлением реализовать их как часть нашего существа, нам нужно терпеливо ожидать совершенного знания анатомии и функций внутреннего человека.

Западные санскритологи перевели многие важные слова в самом низком их значении, уйдя от истины вследствие несовершенного западного психического и духовного знания, или перепутали их безнадёжно. Такие слова, как карма и дхарма не поняты. Дхарма означает закон, и, как правило, превращается в обязанность, или её относят к некоторому правилу, зависящему от человеческих условностей, в то время как она означает врождённое свойство способностей всего человека или даже чего-либо в космосе. Таким образом, говорят, что долг или дхарма — это огонь, чтобы жечь. Она всегда будет жечь и, таким образом, выполнять свой ​​долг, не имея никакого сознания, в то время как только человек имеет право замедлить своё «путешествие в сердце Солнца», отказываясь выполнять справедливо назначенную и очевидную дхарму. Итак, ещё раз, когда мы читаем в Бхагавад Гите о том, что те, кто уходят из этой жизни «в светлую половину Луны через шесть месяцев северного пути солнца» идут на вечное спасение, в то время как другие, «которые отправляются мрачной ночью тёмного времени луны, когда солнце находится в южной половине своего пути», возносятся на некоторое время в область Луны, чтобы возродиться на этой земле; наши востоковеды говорят нам, что это сущая глупость, и мы не можем возразить им. Но если мы знаем, что арии с их обширными знаниями о великом и всегда гармоничном соответствии, царящем во всём макрокосмосе, говоря так, признавая, что человеческое существо может быть или не быть в состоянии развиваться в строгом соответствии со светлой или тёмной луной, то тогда этот стих становится понятным. Материалистическая критика берёт стих из четвёртой главы, в которой говорится, что «тот , кто ест амброзии слева от жертвы переходит в высший дух», и спрашивают нас, как поедание остатков всесожжения может даровать спасение. Если, однако, мы знаем, что Человек есть алтарь и жертва, и что амброзия является совершенствованием духовного развития, которую он ест или вбирает в своё существо, арийцы будут оправданы, а мы спасены от отчаяния.

Странное сходство в одном вопросе можно заметить между нашей поэмой и древнееврейскими записями. Евреи были подготовлены определённым опытом, чтобы войти в обетованную землю, но не смогли этого сделать, пока не сразились с хеттеями, иевусеями, ферезеями и амалькитянами. Здесь мы находим, что самый первый стих говорит о войне. Старый, слепой король Дхритараштра просит своего премьер-министра сказать ему, для чего противоборствующие силы Панду и Куру собрались в боевой готовности. Точно так же евреи собрались на границах земли обетованной, готовые к битве и поддерживаемые в своей решимости наставлениями их Бога, который вывел их из тьмы Египта для того, чтобы продолжать сражаться. Египет был местом, где они должны были, на мистическом языке, получить воплощение духа, т. е. Египет означает предродовое состояние, бесформенный хаотический период в начале эволюции, беременность в утробе матери. Мы стоим на пороге гигантского боя, мы должны броситься в самую гущу «битвы дикарей». Если этот вступительный стих понять в истинном значении, то он нам даст ключ к великолепной системе, и мы не впадём в заблуждение, утверждая, что единство поэмы разрушается.

Дхритараштра слеп, потому что тело, как таковое, является слепым во всех отношениях.

Кто-то сказал, – я думаю, Гёте – что старые языческие религии научили человека смотреть вверх, стремиться постоянно к величию, которое действительно достижимо, и человек стал считать себя, немного ни меньше, потенциальным богом. В то время как положение человека в христианской системе является положением смиренного человека с опущенной головой и глазами в присутствии своего Бога. Подходить к «Богу ревнителю» Моисеева закона нельзя в вертикальном положении. Такая смена положений необходима, как только мы допускаем, что Божество находится снаружи и вне нас. И всё же дело не в самих христианских писаниях, а исключительно в неправильном толковании их со стороны священников и церквей, и в легковерии слабого человечества, которое нуждается в поддержке вне себя.

Арийцы, считая, что человек по своей сущности Бог, естественно, смотрели на него с почтением и приписывали ему всё. Они не приписывали физическому телу никакой силы взгляда или чувства. И поэтому Дхритараштра, который является материальным существованием с присущей жаждой его возобновления, слепой.

Глаз не может видеть и ухо не может слышать само по себе. В Упанишадах ученик спросил: «Что такое видение глаза, и слышание уха?» Ответ заключался в том, что эти способности находятся исключительно во внутренних органах души, используя материальное тело в качестве средства для поддерживания явлений материальной жизни. Без наличия этой постоянно находящейся внутри силы или сущности, оживотворяющей слух и зрение, такой набор частиц, в настоящее время обожествляемый, как тело, является мёртвым или слепым.

Эти философы не отставали от нашего девятнадцатого века. Итальянец Бошкович, Фарадей, Фиске и другие современники пришли к выводу, что мы даже не можем видеть или знать материю, из которой состоят наши тела, а также различные вещества её составляющие, и что окончательное разложение происходит не на мелкодисперсные атомы, но на «моменты динамической силы». Следовательно, нам не известен кусок железа, мы знаем только явление, которое он производит. Эта позиция является древней арийской позицией, к ней добавляется ещё другая – реальным осознающим субъектом этих явлений является Эго.

Только принимая эту философию, мы когда-нибудь поймём факты природы, которые наша наука настолько кропотливо отмечает и классифицирует. Огромная масса явлений, игнорируемых наукой, хорошо известна спиритуалистам здесь и аскетам в Азии, поскольку наука отрицает фактическое существование Эго как основы каждой фазы сознания. «Исчезновение аскета возможно.» Но Запад отрицает это; это вызывает сомнения, хотя даже спиритуалисты признают, что любой живой человек может вызвать явление, известное как исчезающая «форма». Они, однако, готовы признать, что «материализовавшаяся форма духа» может исчезнуть, и что некоторые медиумы при исчезновении остаются живыми, сидящими в кресле, либо при фактическом рассеивании молекул, либо будучи покрыты, как бы покрывалом. 2

В этих случаях всё происходит без ведома или усилий со стороны медиума, который служит лишь пассивным агентом. Но восточный аскет, обладая способностью к исчезновению, является человеком, который медитирует на истинную основу того, что мы называем «формой», как говорится в теории Бошковича и Фарадея, эти явления не являются реальностью сами по себе, но все они должны быть отнесены к Эго. Мы находим, что Патанджали говорит об этом в афоризмах его йоги. В двадцать первом афоризме Книге III, он говорит, что сосредоточением на форме тела, созданием препятствий восприятия этой формы и отделением силы обнаружения по отношению к зрению, тело йога становится невидимым. 3 Можно объяснить это разновидностью гипноза или психологизмом со стороны аскета, но такого рода объяснение является лишь современным методом выхода из затруднения или изложением этого в новых терминах. Пока мы не признаем, что Эго вечно и неизменно, мы не достигнем истинных знаний по этому вопросу. Об этом Патанджали очень ясно говорит в семнадцатом афоризме, Книга IV: «Состояния ума всегда известны, поскольку руководящий дух не изменяется.»

Мы должны понимать под слепотой Дритараштры тело, а также то, что наше сознание и способность знать что-либо об изменениях, происходящих в организме, связаны с «руководящим духом.»

Так что этот старый, слепой раджа является той частью человека, которая, имея принцип жажды существования, держится за материальную жизнь. Ганг, проходящий по границе равнины с одной стороны, является прообразом священного потока духовной жизни, воплощённого здесь.

Сначала он течёт вниз, не воспринимаемый нами, через духовные сферы, приходя, наконец, в то, что мы называем материей, где он проявляется, но всё же остаётся незамеченным, пока, наконец, не впадает в море, или смерть, притягиваемый снова солнцем – или кармой реинкарнации. Равнина священна, потому что это слово значит «храм Святого Духа.»: Курукшетру следует понимать как «Тело, которое приобретается по карме». Поэтому царь не спрашивает, что делает само тело, но что делают соучастники материального существования, то есть вся армия низших элементов в человеке, через которые он привязан к физической жизни, и что делают соучастники Панду, то есть вся совокупность духовных способностей, на этой священной равнине.

Из этого следует, что перечисление премьер-министром всех генералов и командиров в ответ на вопрос царя является перечнем всех низших и высших принципов человека, содержащихся также в данных именах. Они могут быть ключами к разгадке способностей нашего существа, о которых в настоящее время смутно догадываются на Западе или объясняют их такими расплывчатыми терминами, как мозг и ум. Мы видим, что генералам определены соответствующие места по обе стороны, а также, что им назначено разное оружие, которым они во многих случаях потрясают или выставляют на показ предварительно, так чтобы обратить на них наше внимание.

——

«Слава Кришне! Господу Посвящения, Богу религии, никогда не оставляющему без помощи тех, кто верит в него».

Теперь мы обнаружили, что поэма не обезображена войной, которая начинается в первой главе, чтобы закончится тем, что два великих персонажа удаляются на колесницах для обсуждения. Описание сил, и первый эффект, произведённый на Арджуну этим перечислением, показывают нам, что мы теперь должны учиться у Кришны тому, что является обязанностью человека в войне со всеми силами и атрибутами его природы. Битва не является недостатком поэмы, но необходимой и ценной её частью. Мы видим, что борьба должна вестись каждым человеком, живёт ли он в Индии или нет, так как она ведётся на священной равнине нашего тела. Каждый из нас – Арджуна.

На санскрите первая глава называется «Арджуна-Вишада», что означает: «Отчаяние или уныние Арджуны.» Некоторые называют её «Осмотр армии»; армия действительно осматривается, но не в обычном понимании. Именно на результат осмотра нужно обратить внимание; результатом является уныние Арджуны, наиболее заинтересованного человека, главного вопрошателя и получателя на протяжении всего действия Поэмы.

Нужно исследовать причину уныния.

Арджуна в порыве страсти, не проанализировав ни последствий для себя, ни для других лиц, которые могли бы принять участие, вступил в борьбу, выбрав Кришну возничим. Силы выстроены для боя, и он выезжает для осмотра. Он сразу же видит в рядах противника своих родственников разной степени родства, готовых уничтожить других своих родственников, друзей и знакомых, а также родственников Арджуны, которые выступают на его стороне. Обращаясь к Кришне, он говорит, что он не может участвовать в этой войне, так как получил зловещие знамения, и что даже если противники, находясь в неведении, готовы воевать, что может привести к страшными последствиями, то он не может сделать этого и должен отказаться от битвы, пока она не началась. Вслед за этим:

«Арджуна, чьё сердце было охвачено горем, опустил лук и стрелы и сел на свою колесницу».

Каждый изучающий оккультизм, теософию или истинную религию – все они едины – проходит через опыт Арджуны. Привлечённый красотой или другим соблазнительным качеством такого исследования, он начинает его и вскоре обнаруживает, что вызвал два набора сил. Один из них состоит из всех его друзей и родственников, которые не смотрят на жизнь так, как он, так как они преданы «установленного порядку» и считают его глупцом, обращающим внимания на другое; в то время как общая масса его знакомых и тех, кого он встречает в мире, инстинктивно настраиваются против того, кто, таким образом, начинает крестовый поход сначала против своих глупостей и недостатков, но заканчивает осуждением других, хотя бы силой примера. Остальных противников гораздо труднее встретить, потому что их лагерь и поле действия находится на астральном и других скрытых планах; они – его низшие атрибуты и способности, которые до тех пор служили на материальном плане. Под действием силы моральной гравитации они перебегают на другую сторону, где помогают его живым друзьям и родственникам в борьбе против него. Они лучше всего преуспевают в том, чтобы навести на него уныние. В поэме об этом говорят слова, обращённые Арджуной к Кришне:

«Я не в силах стоять, мой ум помутился. Я вижу зловещие знамения, о, Кешава».

Все мы занялись этим исследованием по собственному желанию, исходящему из нашего высшего Я, которое является Кришной. Арджуна попросил Кришну быть его возничим и провезти его между двумя армиями. Не важно, осознаёт ли он сейчас эту просьбу, или это было конкретное действие в этой жизни или в одной из многих предыдущих, это было сделано, и он должен ответить в своё время. Некоторые из нас просили об этом много раз в прежних воплощениях в других телах и других странах; другие просят об этом сейчас; но вероятнее всего, что те, кто благодаря интенсивным усилиям и желанию узнать истину и стремлением к достижению единства с Богом, подавали петицию много веков назад. Теперь Кришна, возничий этого тела со своими лошадьми – разумом – везёт нас вперёд, так чтобы мы находились с нашим высшим Я и всеми атрибутами, связанными с ним, на одной стороне, а все низшие принципы (но не обязательно плохие) – на другой. Ученик может, пожалуй, легко посмотреть в лицо толпе друзей и родственников, пройдя, вероятно, через этот опыт в других жизнях и теперь не поддаётся ему, но он не может не поддаться первой тёмной тени отчаяния или неудачного результата, которая падает на него. Каждый элементал, которого он оживляет злыми мыслями, направляет на него такие мысли:

«В конце концов, это не имеет смысла; я не могу выиграть; если бы я выиграл, результат был бы равен нулю; я понимаю, что нельзя достичь хороших результатов, так как всё, всё непостоянно «.

Это ужасное чувство, несомненно, сопровождает каждый конкретный случай, и мы должны быть готовы к нему. Мы не можем всегда жить на энтузиазме небесных радостей. Розовый рассвет не встаёт над всем миром; он прогоняет тьму. Давайте будем готовы к этому, не только на первом этапе, но на всём нашем продвижении к святому месту; так как это происходит во время каждой паузы, небольшой паузы, когда мы собираемся сделать следующий вдох для следующего шага, чтобы перейти в другое состояние.

Обращаясь к 18-ой и последней главе поэмы, полезно прочитать слова бессмертного учителя жизни:

«Если, предавшись эгоизму, ты думаешь «Я не буду сражаться», то тщетно твоё решение; твоя природа вовлечёт тебя в битву.

О Каунтея, связанный своей кармой, рождённой собственной природой, ты сделаешь помимо воли то, чего не хочешь делать по заблуждению».

При этом Кришна использует аргумент самого Арджуны против битвы, как аргумент в её пользу. В рассматриваемой главе Арджуна повторяет старый браминский запрет против тех, кто нарушает «вечные институты касты и племени», так как, согласно ему, наказанием является пребывание в аду, потому что, когда каста и племя уничтожаются, предки, будучи лишены обрядов поминальных рисовых шариков и возлияния воды, 4 падают с небес, и всё племя, таким образом, будет утеряно. Но Кришна показывает, как указано выше, что каждый человек, естественно, исходя из его телесных атрибутов, вынужден совершать действия своего призвания, и что тело со своими атрибутами является лишь проявлением внутреннего человека в результате всех его прежних мыслей до этого воплощения. Таким образом, он вынужден по закону природы, которая является его собственной, родиться там, где он будет иметь необходимый опыт. И Арджуна, будучи воином, вынужден бороться, хочет он этого или нет.

В другой главе будет рассматриваться институт каст, и тогда у нас будет повод, чтобы разобрать эту тему более подробно.

Как указано в последнем сочинении, субстратом или основой для всего космоса является управляющий дух, и все различные изменения жизни, будь то материального или исключительно психического характера, являются познаваемыми, поскольку руководящий дух внутри не изменен. Если бы это было иначе, то мы не имели бы никакой памяти, поскольку с каждым событием, мы, став слиты с ним, ничего не могли бы вспомнить, то есть не увидели бы никаких изменений. Поэтому должно быть что-то вечно сохраняющееся, которое является свидетелем и осознающим субъектом каждого происходящего изменения, само оставаясь неизменным. Все объекты и все состояния того, что западные философы называют умом, являются модификациями. Для того, чтобы быть видимыми и познаваемыми нами, они должны претерпевать какие-то частичные или полные изменения, по сравнению с предыдущим состоянием. Воспринимающим этих изменений является внутренний человек – Арджуна-Кришна.

Это приводит нас к убеждению, что должен быть универсальный руководящий дух или режиссёр, а также зритель всей этой коллекции одушевлённых и неодушевлённых вещей. Философия Кришны утверждает, что на первых порах этот дух – так называемый мной только с целью обсуждения – остаётся в состоянии покоя без каких-либо объектов, потому что до сих пор не происходило никаких изменений. Но, решив создать, или, вернее, эманировать вселенную, Он сформировал образ того, что должно быть, и сразу же началась модификация доселе совершенно неизменного духа; вслед за этим божественная идея постепенно расширилась, перейдя в объективность; в то время как сущность руководящего духа осталась неизменной, став осознающим субъектом своей собственной расширенной идеи. Его модификации имеют видимый (и невидимый) характер. Его сущность тогда дифференцирует себя постоянно в разных направлениях, становясь бессмертной частью каждого человека-Кришны, который разговаривает с Арджуной. Как искра от центрального пламени, дух причастен своей природе, то есть, качеству быть неизменяемым, и принимает – как покрывало, так сказать – человеческое тело 5, таким образом, будучи по существу неизменным, он обладает способностью воспринимать все изменения, происходящие с телом.

Это Эго должно быть признано как находящееся внутри, над Ним надо размышлять и как можно лучше понимать, если мы хотим получить какие-либо истинные знания.

Итак, мы быстро, и, возможно, не совсем обычно, свели рассмотрение Арджуны, как состоящего из всех генералов и героев, перечисленных в этой главе, и которые, как мы уже говорили, являются различными способностями, страстями и качествами, включёнными в западные термины «мозг и ум.»

Современные физические, психические и психологические науки касаются лишь поверхности того, что собираются изучать. Физическая наука общепризнанно является эмпирической, знакомой только с форпостами законов природы; а наша психология находится ещё в худшем состоянии. Последняя имеет меньше шансов на обретение истины, чем физическая наука, потому что учёные идут к постепенной демонстрации законов природы путём тщательного изучения легко наблюдаемых фактов, но психология является тем, что требует от исследователя других методов, отличных от методов физической науки и тех, которыми пользуются сейчас.

Здесь бесполезно приводить арийские названия всех оболочек, – как они их называют – которые окутывают душу, потому что у нас ещё не сложились необходимые понятия. Какая польза от того, если сказать, что некоторые отпечатки находятся на оболочке Анандамая. Но такая оболочка есть, назовём ли мы её этим именем или любым другим. Мы можем, однако, предположить, что душа, для того, чтобы, наконец, достичь объективного плана, где получает опыт, надевает на себя одну за другой различные оболочки, каждая из которой имеет своё особое свойство или функцию. Сам по себе физический мозг, как видно, является лишь материальным органом, используемым истинным осознанным субъектом для получения или передачи понятий и представлений; и так со всеми другими органами, они являются лишь специальными местами централизации силы истинного человека с тем, чтобы знать по опыту изменения природы в каждом конкретном месте.

Кто страдает от уныния?

Наша ложная личность в отличие от Кришны – высшего «Я» — на которую оказывает воздействие вся низшая часть нашей природы, а также те личности, с которыми мы наиболее тесно связаны, как только мы начинаем оттягивать их от всех старых привычек и показывать им новый способ мышления.

Так, Арджуна, сев в колесницу, которая есть его тело, упал в свою природу и нашёл в ней элементы поиска и мужества, а также элементы предыдущего уныния, которые возникли первыми, будучи ближе к природному человеку. На обращение с надеждой во время давления, производимого на нашу внутреннюю природу в моменты темноты, обязательно ответит голос Кришны, нашего внутреннего руководителя.

Первые отголоски уныния заставят нас почувствовать, что не надо вступать в предстоящую битву, нас обуревает желание отказаться от неё. Некоторые отказываются, чтобы начать её снова в следующей жизни, в то время как другие такие, как Арджуна слушаются голоса Кришны и смело борются с унынием до конца.

Так, в  Упанишадах,  называемой святой  Бхагавад Гитой, в науке о Высшем Духе, в книге посвящённых, о диалоге между Святым Кришной и Арджуной, повествует первая глава, называемая – УНЫНИЕ АРДЖУНЫ.

Слава богу войны, возничему, тому, кто расставляет силы правильно, который ведёт нас к победе, с кем одним победа обеспечена: он может направить нас туда, где сверкает неумирающей свет: Ом!

——

Слава доблести Кришны! Пусть она будет с нами в борьбе, укрепляя наши сердца, чтобы они не унывали в мраке ночи, которая следует по пути за днём.

ПЕРВАЯ БЕЗДНА

Первая глава закончена. С одной стороны Бхагавад Гита является личностной книгой. Она – для каждого человека; и именно так мы до сих пор рассматривали её. Некоторые называют её непонятной, а другие называют её книгой, которая занимается исключительно великими принципами природы; великими вопросами космогонии; трудными и озадачивающими вопросами, связанными с первопричиной; а другие считают её противоречивой и расплывчатой. Первая сцена диалога проста. Гремит оружие, идут батальоны, и генералы расставляют силы. Никто не должен чувствовать никаких колебаний сейчас, потому что мы остались лицом к лицу с самим собой. Слабому человеку, или тому, кого не волнует истина, независимо от того, к чему она приведёт, лучше закрыть книгу прямо сейчас. Если он не может продолжать чтение поэмы с твёрдым намерением применить её к себе, то она не принесёт ему ничего хорошего. Он может сказать, однако, что будет читать её ради содержания, но если он дочитает её до конца со временем и не правильно поймёт эту первую сцену, то полученные сведения в дальнейшем не принесут знаний. Это – действительно, книга великой тайны; но загадка не каждому доступна, каждый должен решить её для себя.

Без сомнения, именно по этой причине Вьяса, кому приписывается эта поэма, в самом начале поместил сражение, в котором главными героями являются Арджуна и Кришна. Было бы легче заставить их сесть за философский диспут заранее, в котором бы обсуждались все аргументы за и против битвы, а затем после обсуждения показать нам Арджуну, вдохновлённого и во всеоружии вступающего в войну с верой в победу, потому что он много времени посвятил рассеянию сомнений. Но вместо того он изображает стремительного Арджуну, вступившего в битву, прежде чем тот понял, с кем именно он должен бороться.

В Бхагавад Гите не сказано, что Кришна убеждал Арджуну, как это было на самом деле, вести войну с целью восстановления своего царства. Побуждая его к этому, Кришна благоразумно воздержался от того, что Арджуна узнает в первый же день, а именно, что он должен выступать против своих друзей, родственников и наставников. Это было мудро скрыто от него. Если бы мы полностью осознавали огромную мощь наших страстей и различных атрибутов, то большинство из нас бросили бы борьбу заранее; ничто не убедило бы нас, что любая внутренняя сила может победить такие превосходящие силы противника. Для нас побуждением к борьбе был бы не разговор, как теперь с Кришной, но импульс, который снова и снова даётся нам из воплощения в воплощение.

Мы попадаем в колею снова и снова, из жизни в жизнь, из опыта в опыт, никогда полностью не побеждая, если мы не полагаемся полностью на Кришну – наше Высшее Я. И в рассказе об Арджуне мы это находим. В следующей книге, которая называется Анугита, приводится рассказ героя, идущего с Кришной по дворцу Майи. Битва закончилась на время, Арджуна говорит своему другу, что он действительно забыл многое из того, о чём тот рассказывал ему (в Бхагавад Гите ) и просит напомнить. Великий воин повторяет.

Дворец майи – это тело иллюзии, построенное вокруг нас нашими желаниями. В нашем последнем воплощении у нас были все рекомендации, приведённые в этой поэме, и проходя сегодня по дворцу, который иногда кажется таким прекрасным, мы время от времени вспоминаем прошлое. Иногда мы упорно сражаемся; но если мы прислушивались бы к руководителю, мы заставили бы себя, наконец, довести борьбу до конца.

Приближаясь к завершению первой главе, мы подходим к первой пропасти. Это не очень большая пропасть, хотя нам может показаться, исходя из нашего опыта, что она самая большая. Теперь мы тет-а-тет с нашим отчаянием и его другом, сомнением. Многие изучающие теософию, по-нашему, доходили до этой точки, наверное, как все истинные искатели. Как маленькие дети, которые впервые отважились отойти от родителей, мы ужасаемся тому, что нам кажется новым, и, бросив оружие, пытаемся убежать; но в теософии пути назад нет.

Потому что бездна позади нас.

Существует в природе закон, который действует в каждом психическом или физическом отделе, и который в настоящее время можно назвать законом волнообразного движения или подавления; в то время как в других случаях он вновь появляется как вибрация, и ещё раз, как закон притяжении и отталкивании, но все эти различия только кажущиеся, потому что в основе своей это одно и то же. В растениях он заставляет сок течь вверх по дереву в одну сторону и не позволяет ему возвращаться в том же самом направлении. В циркуляции крови мы видим, что кровь приводится в движение сердцем, и что природа создала небольшие клапаны, которые не позволяют ей вернуться в сердце тем же путём, но ей предназначен другой путь. Медицинская анатомическая наука не совсем уверена, что заставляет кровь миновать эти клапаны; либо это давление, создаваемое сердцем, либо давление атмосферы извне, которое слегка притормаживает кровь на своём пути. Но оккультист не ограничивается этими эмпирическими выводами. Он обращается сразу к сути и заявляет, что импульс исходит из сердца, и что этот орган получает импульс от великого астрального сердца или Акаши, которое, как говорили все мистиками, имеет двойное движение или альтернативную вибрацию систолы и диастолы природы.

Так что в этом смысле клапан в циркуляции представляет собой пропасть позади нас, которую мы не можем пройти ещё раз. Мы находимся в большой общей циркуляции и вынуждены, независимо от того, нравится нам это или нет, подчиняться импульсу и двигаться вперёд.

Уныние Арджуны то же самое, что и затишье после бури в «Свете на Пути». В тропических странах такое затишье очень заметно. После бури наступает тишина, когда кажется, что земля и деревья на мгновение перестали издавать знакомые, многочисленные шумы. Они подчиняются общему закону, начиная процесс ассимиляции.

Астральный мир такой же. Когда кто-то входит туда в первый раз, то попадает в тишину, в которой легко адаптируемая душа усваивает окружение и привыкает к нему. Она ничего не говорит, но спокойно ждёт, пока не станет по вибрации точно такой же, как этот план; по завершению она может говорить, делать так, чтобы её поняли, и понимать самой. Но тяжело адаптируемая душа летит на этот план астрального мира в неуравновешенном состоянии, спешит говорить, прежде чем сможет сделать это доходчиво и, как следствие, остаётся не понятой, тем самым увеличивая собственную путаницу и делая менее вероятным понимание в ближайшее время. Людей привлекает астральный план; они слышат о его чудесах и удивительных вещах и как ребёнок, видящий новую игрушку, люди торопятся понять его. Они отказываются изучать философию, потому что она кажется им сухой и трудной. Таким образом, они ныряют в него, как сказал Мурдхна Джоти в последней статье этого журнала, и затем «плывут и срезают каперсы, как мальчик в пруду.»

Но для серьёзного учащегося и истинного ученика это серьёзное дело. Он поклялся добиваться истины любой ценой, готов идти туда, куда она ведёт, даже если это будет смертельно опасно.

Так Кришна, привезя Арджуну туда, где началось сражение, когда уже отступление невозможно, начинает рассказывать любимому ученику и другу о философии, которая лежит в основе всего и без которой успех не возможен.

Мы не должны упускать из виду тот момент, когда Арджуна сложил свой лук и стрелы, а неприятельские стрелы уже начали летать. Мы не можем сказать, что когда начался философский диспут между этими двумя персонажами, противостоящие силы объявили перемирие на то время пока эти могущественные герои не дадут сигнал, потому что нет никакого стиха, который бы говорил об этом. Мы также можем прочитать в комментариях о том, что все военные атрибуты принесли на поле и что противник не хотел успокоиться, независимо от действий Арджуны. Итак, это означает часть великой бездны, которую сын Панды увидел позади, и которую каждый из нас видит.

Мы вступаем в огромную область действия в оккультизме, мысленно настроенные на окончательную победу. Такой психологический настрой мгновенно приводит все части нашего существа в волнение, когда атрибуты, антипатичные по своей природе, разделяются и группируются на противоположных сторонах. Это создаёт стресс для блуждающего ума, и приводит в более ужасное состояние нашу депрессию. Затем мы можем отступить и объявить, что мы убежим в лес или – как они это делали когда-то в Европе в монастырь – чтобы уйти от того, что, как кажется, имеет неблагоприятное основание для борьбы. Но мы возбудили природную силу и создали ток или вибрацию, которая будет продолжаться независимо от того, что мы делаем. Это означает «летящую стрелу» даже тогда, когда Арджуна сел в колесницу.

На данном этапе нашего развития мы должны изучать наши мотивы и желания.

Как уже было сказано в некоторых теософских трудах до сего дня, «одухотворённая воля» должна культивироваться. Поскольку термины имеют первостепенное значение, мы должны быть осторожными с их употреблением, так как во внутренней жизни они обозначают либо истинные, регулируемые силы, либо бесполезные и неудачные, которые ни к чему кроме путаницы не приводят. Этот термин «одухотворённая воля» приводит к ошибкам, потому что на самом деле её не существует. Ошибка появилась в результате постоянного рассмотрения «воли» и «сил», необходимых для достижения феноменов, как нечто такое, что ученик должен стремиться получить, осознанно или неосознанно, в то время как реальная движущая сила теряется из виду. Очень важно, чтобы мы чётко понимали это, потому что если мы делаем грубую ошибку, приписывая воле или любой другой способности действие, которого она не имеет, или помещаем её на план, которому она не принадлежит, то мы тот час же уходим далеко от истинного знания, так как все действия на этом плане являются лишь действиями ума.

Древнее герметическое выражение гласит: «За волей стоит желание», и это правда.

Воля – это чистая, бесцветная сила, которая приводится в действие желанием. Если желание не задаёт направление, воля неподвижна; и на что желание указывает, то воля принимает к исполнению.

Но поскольку существуют бесчисленные воли живых существ, постоянно курсирующих взад и вперёд по нашей сфере и всегда, вероятно, в той или иной форме действующих друг на друга, возникает вопрос: Какого рода знание показывает, как использовать волю так, чтобы не ощущать воздействие противоборствующих воль? Это знание теряется у большинства людей и проявляется инстинктивно время от времени в мире в результате кармы, показывая нам людей, чья воля привела к успеху, например, Джея Гулда и других.

Кроме того, люди этого мира не желают видеть результаты, соответствующие общей природной воле, потому что они хотят и того и другого для собственной выгоды. Их желание тогда, независимо от того, насколько оно сильно, ограничено или сводится к нулю: (1) из-за отсутствия знаний о том, как противодействовать другим волям; (2), из-за нахождения в оппозиции к общей воле природы, не имея другой силы способной решительно действовать в оппозиции.

Из этого следует, как мы видим на практике, что люди получают лишь часть того, что хотят.

Возникает следующий вопрос: Может ли человек идти против общей воли природы и избежать уничтожения, а также желать знаний во зло, и волей достичь того, что он хочет?

Такой человек может достичь всего этого, но не избежит разрушения. Оно обязательно будет, независимо от того, как далеко это время.

Он приобретает исключительные знания, позволяющие ему использовать силы в корыстных целях в течение огромных периодов времени, но, в конце концов, коварные последствия противостояния общей истинной воле дают о себе знать, и он будет уничтожен навсегда.

Этот факт является источником мифов о гибели мира и мифов о поединках, например между Кришной и Раваной, богом демонов, и между Дурги и демонами.

В других эпохах, как это снова будет происходить в грядущие века, люди с нечестивыми желаниями, имеющие большие знания, создадут напряжение и поставят под угрозу стабильность мира. Тогда сторонники благих законов уже не смогут спокойно работать ради человечества, но выйдут в силе, и начнётся битва, в которой чёрные маги будут навсегда уничтожены, потому что белые адепты обладают не только равными знания с чёрными, но имеют, кроме того, большую помощь общей воли природы, которая не поддаётся другим, и поэтому неизбежно добро должно восторжествовать навсегда. Эта помощь также является наследием каждого истинного ученика, и может быть призвана истинным учеником, когда он перешёл первую пропасть.

«И когда Великий Царь Славы увидел небесное сокровище колеса, то окропил его водой и сказал:» Крутись вперёд, О, мой Господь, колесо! О, мой Господь, двигайся вперёд и побеждай! «