Внутреннее равновесие, которого нельзя нарушить личными эмоциями

00000000000000000000000000000000000

Примечание редакции:

Следующая статья была впервые опубликована анонимно в журнале «Теософия», Лос-Анджелес, в сентябрьском номере 1922 года, стр. 362-363. Анализ её стиля и содержание показывает, что она была написана Джоном Гарригес.

(ККА)

00000000000000000000000000000000000000000000000

 

Кажется, нет конца повторениям мудрецами того факта, что необходимо найти тихое место и сохранить его при любых обстоятельствах. Нужно достичь равновесия, которого нельзя нарушить личными эмоциями; нужно быть готовыми сказать при любых обстоятельствах, ожидаемых или неожиданных: «Это как раз то, о чём я мечтал»; нужно принимать Закон в полном объёме, а не частично или раздельно.

 

В силу самой природы развития требуется много времени, даже после того, как серьёзный исследователь ознакомится с письменным текстом, чтобы приподнялась завеса над его истинным смыслом. Давнишний вирус идеи заместительного искупления всё ещё вводит его в заблуждение, заставляя думать, что каким-то таинственным образом знание текста спасёт его. Он не понимает, что только в ежечасном применении к повседневной жизни раскрывается истинный смысл.

 

Он изучил религиозные книги от корки до корки, знает их на самом деле «наизусть» — и все же для него их внутреннее значение скрыто; их тайный замысел ускользает от него. Только путём постепенного укрепления силы воли, путём неоднократных и настойчивых попыток при недостаточном прилежании он приходит, наконец, к пониманию того, что прилежание должно быть совершенным. В противном случае он ещё больше укрепляет ту часть своей природы, которую не подчиняет великому Закону.

 

Единственное, к чему нужно стремиться, — это спокойствие или постоянство, если мы вообще хотим быть движущей силой добра — представителями справедливости. Мы знаем об этом. И мы начинаем кажущиеся бесконечными и безнадежными поиски того тихого места, где присутствует единство. После тысячи неудач мы продолжаем поиски. Существует ли такое незыблемое место покоя для каждого пилигрима? Мы настолько ослеплены нашими неудачами, что бессознательно начинаем верить, что оно существует только для немногих, или если для нас самих, то только в отдалённой перспективе. Сейчас оно не для нас. Происходят сильные потрясения, чтобы пробудить нас от сна этого заблуждения. Мы вынуждены найти это непреходящее место или будем отброшены туда, где будут меньшие возможности.

 

Однако мы знаем, что есть Те, кто уже достиг его; Те, кто может выдержать любое потрясение и выстояли, несмотря на падение народов; Те, кто не покинули нас, когда его достигли. Неся послание о своём странствии, Они приходят, представляя его не как своё собственное, а как труд Великих, на которых Они вечно указывают. Пока Они служат примером того, что Они приносят, мир торгашей принимает послание и отвергает посланника. Учащийся всё ещё рассчитывает каким-то чудом не подчиняться любым обстоятельствам. Он хочет выбрать свои обстоятельства.

 

Только будучи доведённым до крайнего отчаяния, он обнаруживает, что должен поменять направление, так как он не может избежать Жизни. Ему предстоит столкнуться с самой Жизнью. Если же с ней придётся столкнуться, то лучше смотреть ей прямо в лицо. После такого решения половина бремени спадает с него, и он находит в себе силы противостоять своему низшему «я». Столкнувшись с ним сейчас, он не пугается его, потому что знает, что оно принадлежит ему. Он сталкивается с ним под видом Закона — приятного закона возвращающейся гармонии алайи. Среди лязга и грохота он знает, что сразу за ними находится приятный покой жизни и прояснённое понимание. Если борьба кажется почти невыносимой, он должен знать, что тот же благой Закон, который приводит к борьбе, в равной степени приносит компенсацию за приложенные усилия.

 

Вместо постоянных кинжалов обид в самом сердце своей новой жизни; вместо периодических бунтов, которые сметают, растрачивают и грабят накопленные возвышенные моменты души, он держится решимости страдать или наслаждаться какой бы ни была воля единой Жизни — на самом деле его собственной и единственно истинной волей. Делая эту волю своей волей, он обладает силой любого Учителя Милосердия, которая присутствует в нём неотделимо и не обособленно. Он больше не борется ни с одним из обстоятельств; он работает с ними. Время от времени вновь подтверждая эту решимость, пока она не станет постоянной, он начинает чувствовать признательность (в которой нет восторга) за то, что после смирения следует довольство, удовлетворение, знание; что позади всего лежит Океан Эго; что за всеми эмоциями и ощущениями того, что мы называем жизнью, находится безмолвный глубокий поток подлинной жизни или любви, по отношению к которому они являются лишь затмениями.