Современный язык и теософия

 

Джордж Оруэлл исследует степень искренности и правильного мышления в нашем повседневном языке

 

«Нет религии выше Истины»

(девиз теософского движения)

 

«Политический язык… предназначен для того, чтобы ложь звучала правдиво, а убийство было приемлемым, и чтобы придать пустой болтовне видимость солидности».

(Джордж Оруэлл)

 

«…В представлениях Запада даже в религии все сводится к одной видимости… ‘Во лжи, краже, убийстве и т. д. избегай разоблачения’ — вот, по-видимому, главная заповедь Господа богов цивилизации – общества и общественного мнения».

(Восточный Учитель Мудрости)

 

 

Джордж Оруэлл (псевдоним Эрика Блэра (1903–1950)) был мыслителем-идеалистом и человеком действия. Он был готов отдать свою жизнь за дело человеческого братства. Он также посвящал этому свою основную деятельность на протяжении всей своей жизни.

На внешний ход мыслей Оруэлла влияло его стремление к социальной справедливости, а время, когда он жил, было трудным. Его книги пронизаны духом какого-то пессимизма. Тем не менее, глубина его видения и его талантливая правдивость были таковы, что в его сочинениях есть два или три основных урока, которые можно преподать материалистическому обществу 21 века.

Оруэлл вплотную подошёл к западному лицемерию и методам манипулирования сознанием. Он показывает, как эти ментальные механизмы препятствуют гражданам приблизиться к истине. Его анализ данной проблемы подобен анализу, сделанному Еленой П. Блаватской и Махатмами теософии.

Оруэлл был искателем истины. Он родился в Индии, некоторое время жил в Бирме. Он отправился в Испанию в качестве солдата-добровольца для борьбы с фашизмом. Он писал о Махатме Ганди, Льве Толстом и Уильяме Шекспире. Но большая часть его работ посвящена борьбе и выявлению различных форм, посредством которых процесс мышления вольно или невольно фальсифицируется в угоду политическим целям или иным личным интересам и часто идеалистическим чувствам. Этот процесс принятия желаемого (или вызывающего страх) за действительное он называл «двоемыслием» и «новоязом» 1.

В своих романах-бестселлерах «1984» и «Скотный двор» Оруэлл хорошо исследует программу управления разумом, разработанную властными механизмами индустриального общества. Его взгляды можно вполне применить к традиционным религиям и определенным группам «нью-эйдж».

Анализ Оруэлла не просто полезен в эзотерических кругах; он может быть крайне необходим. Для тех, кто хочет применить закон аналогии, его очерки об использовании языка представляют особый интерес. В них он обсуждает реальную степень правдивости, которую можно найти в диалоге с другими людьми или, возможно, в размышлениях о себе. Вопрос имеет решающее значение для теософского движения, чей девиз гласит: «Нет религии выше истины». Он должен показать человечеству, что истина, а не лицемерие, открывает путь к мудрости и к самоосвобождению от страданий.

Оруэлл соглашается с восточными философами, говоря, что упадок цивилизации можно наблюдать в понижении уровня искренности в словах и умах ее граждан. Он описывает этот процесс очень откровенно.

В теософской литературе можно встретить ту же точку зрения, отстаиваемую в «Письмах Махатм», в сочинениях Е. П. Блаватской и в книгах некоторых других авторов, включая Роберта Кросби, Джона Гарригеса и Б.П. Вадьи.

В главе 5 есть следующие слова Е.П.Б.:

«Выражение «искренность есть истинная мудрость», по-видимому, считается только мнением духовного философа. Искренность есть грубость и оскорбление для того, кто считает притворство и обман признаком культуры и вежливости…» 2

В буддизме, как и в теософии, правильное мышление является неотъемлемой частью Благородного пути. С другой стороны, состояние ума, в котором проявляется лицемерие, является результатом этического разложения привычного мышления и использования языка. Такая тенденция глубоко антиэволюционна. Теософы должны бороться с этим как индивидуально, так и коллективно.

Оруэлл описывает упадок языка в своём очерке «Политика и английский язык». У него создаётся ощущение, что в прошлые века слова чаще использовались для выражения подлинных мыслей людей, чем в ХХ веке. Оруэлл пытается показать, что десятилетие за десятилетием слова всё чаще использовались для сокрытия истины, а не для её выражения.

Анализ растущей хитрой нечестности в языке, наряду с уменьшением искренности и реальной открытости ума, свойственен большей части сочинений Джорджа Оруэлла. Он всю жизнь изучал язык и анализировал процесс, с помощью которого слова могут использоваться для сокрытия своего истинного значения и для манипулирования сознанием вместо того, чтобы способствовать истинному диалогу. Данный им портрет современного лицемерия гармонирует с учениями оригинальной теософской литературы и дополняет некоторые из её ключевых фрагментов. В «Письмах Махатм» можно найти абзац, в котором Учитель Мудрости исследует уровни искренности в уме среднего современного гражданина. Восточный мудрец писал в послании британскому теософу:

«Может ли… цвет рыцарства Англии, её самые гордые пэры и самые выдающиеся члены Палаты общин, её самые добродетельные и правдивые дамы – может ли кто-нибудь из них, я спрашиваю, говорить правду дома ли, в обществе, во время исполнения их общественных обязанностей или в семейном кругу? Что бы вы подумали о джентльмене или даме, чьи приветливые вежливые манеры и обходительный язык не скрывали бы никакой лжи? Кто при встрече с вами сказал бы прямо и резко, что он думает о вас или о ком-то ещё? И где же найдешь ту жемчужину честных торгашей, или того богобоязненного патриота, или политика, или простого случайного вашего посетителя, который всё время скрывает свои мысли и вынужден под страхом признания его скотиной или сумасшедшим лгать нарочито и притом с наглым видом, как только его заставляют сказать вам, что он о вас думает. Разве что чудо заставит показать его истинные чувства. Всё ложь, всё фальшь вокруг и в нас, брат мой; и именно поэтому вас удивляет, если не поражает, всякий раз, когда вам встречается человек, который прямо в лицо говорит вам правду…» 3

В данный момент мы должны признать, что теософское движение 21-го века совсем не может избежать такой критики. Будущее совершенствование будет зависеть от его отдельных членов.

В том же абзаце 4 письма Учитель пишет:

«…В представлениях Запада даже в религии всё сводится к одной видимости… ‘Во лжи, краже, убийстве и т. д. избегай разоблачения’ — вот, по-видимому, главная заповедь Господа богов цивилизации – общества и общественного мнения».

Давайте теперь посмотрим, как Джордж Оруэлл дополняет вопрос, поднятый Махатмой, — вопрос о том, как язык используется на Западе:

«Большинство людей, которых вообще это волнует, признают, что состояние английского языка плохое, но обычно предполагают, что нельзя ничего с этим поделать сознательными действиями. Наша цивилизация находится в состоянии упадка, и наш язык, согласно этому аргументу, неизбежно должен разделить общий крах. Отсюда следует, что любая борьба против злоупотребления языком есть сентиментальный архаизм, как предпочтение свечей электрическому свету или двуколок самолетам. Под этим скрывается полусознательная вера в то, что язык претерпевает естественное развитие, и не является инструментом, который мы формируем для наших собственных целей». 5

Согласно Оруэллу, неправдивое или запутанное использование слов похоже на опьянение; и развитие пристрастия к такому употреблению сравнимо с пьянством, поскольку в обоих случаях отказываются от ясности и правильного мышления.

Он писал:

«…Ясно, что упадок языка в конечном счёте должен иметь политические и экономические причины; это происходит не просто из-за дурного влияния того или иного отдельного писателя. Но следствие может стать причиной, усиливая первоначальную причину и производя то же следствие в усиленной форме, и так до бесконечности. Человек может напиваться, потому что чувствует себя неудачником, а затем претерпеть ещё большую неудачу из-за пьянства. Примерно то же самое происходит и с английским языком. Он становится уродливым и неточным, потому что наши мысли глупы, но неряшливость нашего языка облегчает нам выражение глупых мыслей. Дело в том, что этот процесс обратим. Современный английский язык, особенно письменный, полон дурных привычек, которые распространяются путём подражания и которых можно избежать, если приложить необходимые усилия. Если избавиться от этих привычек, можно мыслить яснее, а ясность мышления — необходимый первый шаг к политическому возрождению, поэтому борьба с плохим английским языком не является легкомысленной или исключительной заботой профессиональных писателей». 6

Привычки связаны с тем, что теософы называют элементалами.

В повседневном языке можно увидеть, говорит Оруэлл, «огромную свалку изношенных метафор, которые утратили всякую выразительную силу и теперь используются просто потому, что избавляют людей от необходимости придумывать новые фразы». 7

Чтобы привести пример бездушного языка, на который он ссылается, Оруэлл переводит «отрывок, написанный на хорошем английском язык, на современный английский худшего сорта».

Он берет стих из Екклесиаста, в котором на хорошем английском языке говорится: «И обратился я, и видел под солнцем, что не проворным достаётся успешный бег, не храбрым — победа, не мудрым — хлеб, и не у разумных — богатство, и не искусным — благорасположение, но время и случай для всех их».

То же предложение, переведенное на «современный английский», выглядит так:

«Объективное рассмотрение современных явлений приводит к заключению, что успех или неудача в соревновательной деятельности не склонны соизмеряться с врожденными способностями, но что постоянно необходимо принимать во внимание значительный элемент непредсказуемости».

А Оруэлл добавляет: «Это пародия, но не очень грубая». 8  Каким может быть решение социальной (и кармической) проблемы неопределённости ума и отсутствия реального мышления? Что может быть альтернативой слепой рутине, когда люди вместо того, чтобы думать, просто повторяют известные фразы? Оруэлл говорит, что нужно иметь мужество, чтобы думать самостоятельно:

«Скрупулезный писатель в каждом предложении, которое он пишет, будет задавать себе, по крайней мере, четыре вопроса, например: Что я пытаюсь этим сказать? Какими словами это можно выразить? Какой образ или идиома сделает это яснее? Достаточно ли свеж этот образ, чтобы произвести впечатление? И он, вероятно, задаст себе ещё два вопроса: можно ли выразиться более коротко? Возможно, я сказал что-нибудь, чего можно было бы избежать?

Тем не менее, всегда существует искушение отказаться от самостоятельного мышления и позволить тем же самым старым идеям упорядочиваться в уме: «…Вам не обязательно прилагать усилия [самостоятельного мышления]… Вы можете уклониться от этого, просто распахнув свой разум и позволив готовым фразам толпиться в нем. Они будут строить ваши предложения за вас — даже в какой-то степени думать за вас — и при необходимости они окажут важную услугу частичного сокрытия смысла даже от самого себя». 9

На коллективном уровне понятия и фразы часто организуются в соответствии с «политически» ориентированными шаблонами энергий и версиями реальности. Это, конечно, происходит внутри и вне теософского движения. Этот процесс протекает сильнее, когда есть организованная бюрократия или обрядовость, и когда индивидуальный поиск истины не является приоритетом. В последнем абзаце своего очерка Оруэлл упоминает «политический хаос», но его взгляды можно применять также к тем трудностям, с которыми сталкивается теософское движение и отдельные теософы в своей собственной жизни, поскольку язык есть не что иное, как выражение мыслей:

«…Следует признать, что нынешний политический хаос связан с деградацией языка и, вероятно, можно добиться некоторого его улучшения, начав с речи. Если вы упростите свой английский, вы освободитесь от худших заблуждений стандартного языка. Вам не нужно говорить ни на одном из стандартных языков, и когда вы сделаете глупое замечание, его глупость будет очевидна даже для вас самих. Политический язык (и с некоторыми вариациями это относится ко всем политическим партиям, от консерваторов до анархистов) предназначен для того, чтобы ложь звучала правдиво, а убийство было приемлемым, и чтобы придать пустой болтовне видимость солидности. Всё это нельзя изменить в один миг, но можно, по крайней мере, изменить свои собственные привычки… » 10

Правильное мышление открывает путь к эзотерической мудрости. Индивидуальные усилия, к которым Оруэлл призывает читателя, следует прикладывать ежедневно:

1) правильное понимание;

2) правильная мысль; а также

3) правильная речь или правильное слово.

И это три первых шага Благородного восьмеричного пути, которому учил Будда.

Для этого нужно развивать, совершать и принимать также правильные действия, правильный образ жизни, правильные умственные усилия, правильное внимание и правильное сосредоточение, которые являются другими шагами восьмеричного пути. Джордж Оруэлл практиковал их все. Однако, как мы увидим в следующих главах, не все теософские редакторы были так же честны, как Оруэлл.

 

1 Придуманный Дж. Оруэллом в романе «1984» пропагандистский язык, предельно сужающий возможности выразить что-либо, выходящее за пределы узкого круга навязанных носителю идей. – Прим. пер.

2 «Читателям Люцифера», в «Теософских статьях», Е.П. Блаватская, Theosophy Co., 1981, Т. I, стр. 279-283, см. стр. 279.

3 «Письма Махатм», TUP, Пасадена, Калифорния, 1992, письмо XXX (74), стр. 232.

4 В русском переводе этот абзац разбит на несколько абзацев. – Прим. пер.

5 «Политика и английский язык», очерк Джорджа Оруэлла, включенный в сборник «Почему я пишу», издательство Penguin Books — Great Ideas, England, 1984, 120 стр., см. стр. 102.

6 «Почему я пишу», Джордж Оруэлл, стр. 102–103

7 «Почему я пишу», стр. 106

8 «Почему я пишу», стр. 110

9 «Почему я пишу», стр. 113

10 «Почему я пишу», стр. 120