Послания Елены Петровны Блаватской Н. Ч. Рамануджачари
Елена П. Блаватская (1831-1891) получила указание от своих духовных учителей «основать философско-религиозное общество». Это она сделала при искреннем сотрудничестве полковника Г. С. Олкотта и других, назвав Общество «Теософским обществом» с единственной целью «собирать и распространять знания о законах, управляющих вселенной».
Пока это происходило в Америке, она уехала вместе с небольшой группой в Индию и оставалась здесь с 1879 по 1884 год. Она покинула Индию в 1885 году и поселилась в Европе на всю оставшуюся жизнь. В эти годы ее работа была более интенсивной: она написала «Тайную доктрину», основала эзотерическую школу для серьезных учеников, основала «Люцифер» – ежемесячный журнал, руководящий работой Общества и наблюдающий за ним в целом.
В послании, отправленном в 1890 году, она писала, что не вернется в Индию, и очень подробно объясняла причины этого:
Поэтому я обязана пояснить, почему я не возвращаюсь в Индию, а также моё отношение к новой странице в истории Т.О. тем, что меня официально поставили во главе теософского движения в Европе. Ведь не только из-за плохого здоровья я не возвращаюсь в Индию. Те, кто спас меня от смерти в Адьяре и ещё дважды после этого, могли бы легко сохранить мне жизнь там, как и здесь. Есть куда более серьёзная причина. Здесь для меня начертана линия поведения, и я нашла среди англичан и американцев то, что до сих пор тщетно искала в Индии. В Европе и Америке за последние три года я встретила сотни мужчин и женщин, у которых хватало мужества заявлять о своей убежденности в реальном существовании Учителей и которые работают для теософии по Их направлениям и под Их руководством через моё скромное «я».
С другой стороны, в Индии, с момента моего отъезда, истинный дух преданности Учителям и смелость заявлять об этом неуклонно угасали. В самом Адьяре усиливаются раздоры и конфликты между личностями; неуместную и совершенно незаслуженную неприязнь – почти ненависть – проявляли ко мне некоторые его сотрудники. Похоже, в последние годы в Адьяре происходило что-то странное и сверхъестественное. Как только европеец, наиболее склонный к теософии, наиболее преданный Делу и личный друг меня или президента, ступает на землю Штаб-квартиры, он тут же становится личным врагом того или иного из нас, и, что ещё хуже, кончает тем, что наносит ущерб делу и дезертирует.
Следует сразу понять, что я никого не обвиняю. Зная то, что мне известно о деятельности сил кали-юги, стремящихся помешать Теософскому движению и разрушить его, и тех, кто один за другим становился моими врагами (и это без какого-либо повода с моей стороны), я не считаю их за таковых, как я могла бы считать, если бы дело обстояло иначе.
Одним из главных факторов пробуждения Арьяварты, что было частью работы Теософского общества, был идеал Учителей. Но из-за недостатка суждения, осмотрительности и различения, а также из-за вольностей, допущенных с их именами и личностями, возникло великое заблуждение относительно них. Я под самой торжественной клятвой и обещала никогда никому не открывать всей правды, кроме тех, кто, подобно Дамодару, был, в конце концов, ими избран и призван. Все, что мне тогда позволили открыть, это то, что где-то существовали такие великие люди; что некоторые из них были индусами; что они, как никто другие, были сведущи во всей древней мудрости гупта-видьи и приобрели все сиддхи; не так, как они представлены в предании и «маскировках» древних писаний, а так, как они есть на самом деле существуют в природе; а также то, что я была челой одного из них.
В том же послании она излагает свой совет членам Общества в Индии так:
«Таким образом, единственная претензия, которую Индия когда-либо могла бы иметь ко мне, должна быть лишь прямо пропорциональна активности тамошних товарищей в области теософии и их верности Учителям. Вам нужно мое присутствие, чтобы убедить вас в истинности теософии, не больше, чем вашим американским братьям. Убеждение, которое ослабевает, когда какая-либо конкретная личность отсутствует, вовсе не является убеждением. Знайте же, что какие-либо дальнейшие доказательства и учения я могу давать только эзотерической секции, и по следующей причине: её члены — единственные, кого я имею право исключать за открытое несоблюдение их клятвы (не мне, Е.П.Б., но их высшему Я и махатмическому аспекту Учителей); этой привилегией я не могу пользоваться по отношению к обычным членам Т.О., но она является единственным средством отрезать больную конечность от здорового тела Древа, и тем самым спасти его от заражения. Я могу заботиться только о тех, кого не может поколебать любое дыхание клеветы, любая насмешка, подозрение или критика, от кого бы они ни исходили.
Впредь пусть будет ясно понято, что остаток моей жизни посвящен только тем, кто верит в Учителей и готов трудиться ради теософии, как они ее понимают, и ради Т.О. в том направлении, в котором они первоначально его учредили.
Если, таким образом, мои индийские братья действительно и искренне желают возродить Индию, если они хотят когда-либо вернуть те дни, когда Учителя в эпоху древней славы Индии свободно приходили к ним, направляя и обучая людей, то тогда пусть они отбросят все страхи и колебания и откроют новую страницу в истории Теософского движения. Пусть они смело сплотятся вокруг президента-основателя, нахожусь ли я в Индии или нет, как и вокруг тех немногих истинных теософов, которые всегда остались верными, и бросят вызов всем клеветникам и честолюбивым оппозиционерам, как вне, так и внутри Теософского общества».
Это послание, хотя и было отправлено в 1890 году, стало достоянием общественности только в 1922 году, когда было опубликовано в журнале «Теософ» за январь 1922 года.
Ее труды всегда были полны глубокого смысла и целеустремленности. Среди прочего, в ее посланиях к Американским съездам (1888-91) содержится много обращений не только к американцам, но и ко всему теософскому миру, и они датированы этим временем. В этих посланиях она объясняет систему работы Общества, вдохновляет и увещевает членов по различным вопросам.
В первом послании она пишет: «Но, хотя теософские идеи внедрялись во все достижения и формы, которые принимала пробуждающаяся духовность, чистой и простой теософии все же приходится по-прежнему вести суровую битву за признание». Важнейшая миссия Общества состоит в том, чтобы «крепко сплотить людей всех наций братской любовью и устремленностью к чисто альтруистическому труду, а не к работе из эгоистических побуждений». Она утверждает, что Общество «было основано не в качестве инкубатора для ускоренного выращивания и поставки оккультистов, словно фабрика по производству адептов». Сдерживая поток материализма, спиритического феноменализма и поклонения мертвым, оно должно направлять духовное пробуждение, «ибо суть теософии состоит в достижении совершенной гармонии божественного и человеческого начала в человеке, в установлении власти его богоподобных качеств и устремлений». Улучшение условий жизни человечества является главной целью Общества, и мы являемся друзьями всех движений в мире, интеллектуальных так и занимающихся сугубо практической деятельностью. “Но у нас, как у теософов, есть более серьёзная, важная и гораздо более трудная работа». Наша задача состоит в том, чтобы «открывать сердца и разум людей для милосердия, справедливости и великодушия». Отделения Общества разбросаны по всему миру, но «нет и быть не может местных теософов, и точно так же, как все вы принадлежите Обществу в целом, так и я принадлежу всем вам».
Общество, благодаря своей литературе и контактам с выдающимися интеллектуалами в течение этих лет (1875-1888), оказало неизгладимое влияние на мир, и основная концепция «Всеобщего братства человечества» без каких-либо различий получила широкое распространение, а также интеллектуальное признание. Его основное внимание было сосредоточено на консолидации мира для достижения совершенствования, основанного на общем источнике, хотя и невидимом и сокрытом, на консолидации происхождения, проявления и эволюции. Духовное возрождение человечества вытекало из общей повестки дня, и его можно было достичь путем понимания, адаптации всеобщей этики, ведущей к альтруизму. Были даны теоретические объяснения эманации и эволюции миров, однако они были сформулированы так, чтобы дать возможность мужчинам и женщинам этого мира вести подобающую жизнь и продвигаться вперед. Членов общества постоянно заставляли размышлять о процессах жизни и бытия.
«Этика теософии для человечества гораздо более необходима, нежели научные аспекты психической стороны природы и человека», — утверждает Елена Петровна Блаватская, прося членов Общества «высоко нести факел свободы — души истины, дабы все видели его свет и шли за ним». Изучение основ теософии необходимо, «чтобы мы не превратили благородную философию в логово отвратительной безнравственности, тяги к эгоистичной власти и зарабатыванию денег под прикрытием теософии». Она перечисляет главных врагов нашей миссии следующим образом: 1. Общественные предрассудки и грубое упрямство материалистического мира, 2. Сильная «личность» некоторых из наших собственных членов, 3. Фальсификация наших целей и названия любящими деньги шарлатанами и 4. Дезертирство ранее преданных друзей, которые теперь стали нашими злейшими врагами.
Она кратко излагает некоторые утверждения, исходящие от Учителей Мудрости, так как они являются воплощением высшей практической теософии, следующим образом:
«Пусть не движет вами стремление пожать плоды благой кармы, ибо раз уж ваша карма, благая или дурная, входит составной частью в единое, общее достояние всего человечества, то с вами не может произойти ничего такого — ни доброго, ни злого, что не разделили бы с вами множество других людей. Значит, если ваши мотивы эгоистичны, они могут привести, лишь к ухудшенному, двойственному результату, доброму и плохому, и ваш добрый поступок, либо будет сведен к нулю, либо его плодами воспользуется совсем другой человек». «Нет счастья для того, кто всегда думает только о своем «я» и забывает обо всех прочих «я»».
Для четвертого съезда в 1890 году она не смогла написать послание, поскольку «была слишком больна», но передала свои идеи через Бертрама Кейтли. В этом послании она упоминает «новый цикл», который был вызван учреждением Общества. Люди работали над тем, чтобы изменить свою жизнь «от эгоизма к альтруизму». Она ссылается на национально-освободительные движения как на практическое средство продвижения идеала всеобщего братства. Раскрытие психических законов и фактов «относятся к материальной и эфемерной части семеричного человека, в то время как этика связана с глубинной сутью истинного человека — перевоплощающимся Эго». Она пишет членам Общества: «Так постарайтесь же хорошо усвоить учение о карме и перевоплощении и сами преподавайте, осуществляйте и пропагандируйте ту систему жизни, которая одна лишь и может спасти грядущие расы. Трудитесь не просто ради Теософского Общества, но через него ради всего человечества. Пусть теософия становится все более и более живой силой, питающей жизнь всех наших членов».
Ее послание к пятому съезду в 1891 году в большей степени заключается в предвидении недостатков членов. «Владение собой особенно важно тогда, когда личная тяга к власти и уязвленное самолюбие распускают пышный павлиний хвост, прикидываясь преданностью и альтруистическим трудом, но во время нынешнего кризиса Общества недостаток владения собой и бдительности может в любом случае оказаться роковым. Однако подобные попытки наших могущественных недругов — непримиримых врагов тех истин, которые сейчас провозглашены и доказаны на практике, — можно свести на нет. Если бы каждый собрат нашего Общества, содействуя целям Братства, всегда довольствовался тем, что выступает как часть безличной силы, служащей добру, и не думал о похвалах и порицаниях, то достигнутый благодаря этому прогресс изумил бы весь мир и вывел бы из-под угрозы наш корабль, ковчег Теософского общества».
Она пишет, что «психические способности, будучи всецело контролируемы, сдерживаемы и управляемы манасическим принципом, являются ценным подспорьем в развитии. Но если эти способности проявляются безудержно, бесконтрольно, неуправляемо и подчиняют себе вместо того, чтобы быть используемыми, то это приводит изучающего их к самым опасным заблуждениям, галлюцинациям и непременно — к нравственному разрушению. Так следите же внимательно за этим развитием, неминуемым для вашей расы и эволюционного периода, дабы оно в итоге стало работать во благо, а не во зло, и получите заранее искреннее и могучее благословение Тех, кто никогда не изменит вам, лишив своего расположения, лишь бы вы сами не изменяли себе».
Девиз «Будьте теософами, трудитесь ради теософии» был для нее «вечно бодрствующим желанием… сердца». Далее она увещевает: «Самой мне осталось жить, по-видимому, уже недолго, и если хоть кто-то из вас смог нечто извлечь из моего учения или получил с моей помощью проблеск истинного света, то взамен я попрошу вас и дальше крепить то дело, с победой которого этот истинный свет, становясь все ярче и величественнее благодаря вашим индивидуальным и коллективным усилиям, станет озарять весь мир».
Ее прощальными словами можно считать слова, написанные за десять дней до своего ухода в статье «Мои книги» (опубликованной посмертно в журнале «Люцифер» от 15 мая 1891 года), где она писала:
“Ничего из этого я не выдумывала, а просто выдавала так, как меня учили; или как говорится в цитате Монтеня, приведенной мной в «Тайной доктрине»: «Я собрал лишь букет из (восточных) цветов и не прибавил ничего своего, кроме верёвочки, которая их связывает».
За несколько дней до своей кончины она обратилась к своим ученикам с увещеванием:
«Храните связь непрерывной. Не допустите, чтобы мое последнее воплощение было бы неудачным».
Она, несомненно, была нитью (сутратмой), связывавшей древнюю мудрость Востока с этим миром, и ее работа должна быть незапятнанной и неискаженной. Она была одной из граней усилий, предпринимаемых Учителями Мудрости столетие за столетием, для духовного подъема человечества. Доступная нам мудрость, хотя и является частью единого целого, нуждается в усвоении, чтобы мы могли извлечь из неё уроки.