«Путь», июль 1886 года

 

«Вчера я пошел с Кунала посмотреть на огромные необычные храмы, оставленные нашими предками. Некоторые из них в руинах, а другие только носят следы времени. Какая разница между моим восприятием этих зданий сейчас, когда Кунала показывал мне то, что я никогда не видел, и тем, когда я видел их во время моего первого паломничества с моим отцом много лет назад… Большая часть рукописи здесь, хотя и написанная теми же символами, что и остальные, по-видимому, была несколько изменена автором, с тем, чтобы создать ключи, предназначенные только для себя. Эту часть нетрудно расшифровать, но я должен уважать его желание сохранить измененные части неприкосновенными. Кажется, что здесь есть намеки на тайну, или, по крайней мере, на то, что не должно быть понято с первого взгляда. Итак, я опускаю небольшую часть, не нарушая секретности.

Совершенно очевидно, что он часто бывал в священном городе Бенарес, и считал его лишь местом паломничества для религиозных людей. Тогда для него эти знаменитые храмы были просто храмами. Но теперь он обнаружил по подсказке Кунала, что каждое древнее здание всего ансамбля  было построено, чтобы запечатлеть в нетленном камне символы очень древней религии. Кунала рассказал ему, что, хотя эти храмы были построены, когда у обычных людей не возникала мысль, что могут появиться народы, не знающие  простую истину, или, что тьма окутает разум людей, в то время было много адептов, хорошо известных правителям и народу. Они даже не были уведены неумолимой судьбы в места, удаленные от цивилизации, но жили в храмах. Не обладая светской властью, они оказывали духовное влияние, что намного важнее любой земной власти. (1) Они знали, что придет время, когда гнетущее влияние темного века заставит людей забыть о существовании таких лиц или других учений, кроме учения, основанного на материальном праве «моё» и «твоё». Если бы эти учения были оставлены просто на бумаге, папирусе или пергаменте, то они легко бы потерялись вследствие разложения, свойственного растительному или животному пергаменту. Но камень долговечен в благоприятном климате. Поэтому адепты, некоторые из которых действительно были Маха Раджи, (2) советовали строить храмы в таких формах и с такими символическими украшениями, чтобы будущие расы могли бы расшифровать через них учение. В этом видна большая мудрость, так как если бы учение было передано вырезанными предложениями на распространенном тогда языке, то цель не была достигнута, поскольку языки меняются. Это бы привело к большой путанице, как в случае с египетскими иероглифами,  если нет ключевого камня; но сам камень может быть утерян или в свою очередь не понят. Понятия, выраженные символами, не меняются независимо от  языка; символы бессмертны, потому что они основаны на самой природе. Автор дневника пишет, что Кунала говорил, что тогда разговаривали не на санскрите, но на более древнем языке, в настоящее время совершенно неизвестном в этом мире.

По отдельным предложениям рукописи можно понять, что Кунала говорил о необычном здании, построенном много лет назад в другой части Индии, которое можно было видеть и сейчас.  На его примере он показал разницу между осмысленным и неосмысленным строительством. Это здание было продуктом ума Чандала, (3), который стал богатым вследствие одного любопытного каприза. По какому-то случаю, придворные астрологи сказали радже, что он должен дать огромную сумму денег первому встречному, которого увидит на следующий день, намереваясь сами явиться перед ним в ранний час. На следующий день как всегда рано утром раджа встал, выглянул в окно и увидел Чандала. Призвав астрологов и советников, а также бедного подметальщика, он подарил ему сто тысяч рупий. На эти деньги Чандала построил здание из гранита, имеющее огромные монолитные цепи, свисающие с его четырех углов. Единственным значением этого символа является смена цепей судьбы; от бедной низшей касты до высокой богатой  касты. Без этой истории здание ничего нам не скажет.

Но символы храма, вырезанные на нем и их расположение, не нуждаются ни в истории, ни в знании исторических событий. Такова суть того, что он записал со слов Кунала. Он также пишет, что символизм распространяется не только на учение и космологию, но и на законы человеческого строения, как духовного, так и физического. Объяснение этой темы содержится в измененных и загадочных частях манускрипта. Затем он продолжает:

«…Вчера сразу после захода солнца во время беседы Кунала и X., Кунала вдруг, казалось, впал в необычное состояние, и примерно через десять минут после этого множество цветков мальвы посяпались на нас с потолка.

Теперь я должен идти — и выполнить ту часть дела, которую он приказал сделать. Обязанность достаточно ясна, но как мне знать, правильно ли я выполнил ее… Когда я был там, и после того, как закончил работу, собираясь вернуться сюда, бродячий факир встретился мне и спросил, могу ли я указать правильный путь на Карли. Я показал, а затем он задал мне  несколько вопросов, как будто знал, чем я занимаюсь. У него был очень важный вид, и некоторые из его вопросов были, по-видимому, направлены на то, чтобы выведать у меня сказанное Кунала мне перед отъездом из Бенарес с предупреждением о секретности. На первый взгляд вопросы не казались такими, но касались именно тех тем, на которые был наложен запрет, и если бы я не был осторожен, то нарушил бы его. Уходя, он сказал мне: «Вы не знаете меня, но мы можем понимать друг друга»… Я вернулся вчера вечером и увидел только X., которому и рассказал о встрече с факиром, и он сказал, что «это был ни кто иной, как сам Кунала, который задавал вопросы в теле факира. Если тебе придется увидеть этого факира снова, он не узнает тебя и не сможет повторить вопросы, так как его телом на то время завладел Кунала, который часто делает такие вещи». Затем я спросил его, действительно ли Кунала вошел в тело факира, поскольку у меня было странное нежелание задавать Кунала такие вопросы.  X. ответил, что если бы я захотел спросить, входил ли он в тело факира, то он ответил бы отрицательно. Но если бы я захотел спросить, овладел ли Кунала чувствами факира, заменив их собственными, то ответ был бы положительным. Он предоставил мне делать выводы самому… Мне посчастливилось вчера увидеть процесс вхождения в свободное тело, а также использование тела, которое имеет уже жильца. Я обнаружил, что в обоих случаях было одно и то же. Поступили сведения, что бхут (4) идет тем же путем, овладевая телами и чувствами тех несчастных женщин моей страны, которые иногда одержимы им. Иногда бхуты овладевают только частью тела одержимого человека, например рукой или кистью руки, и, поступая так, они воздействуют на ту часть мозга, которая имеет отношение к руке; так же они воздействуют на язык и другие органы речи. Никому другому кроме Кунала я не позволил бы экспериментировать со своим телом. Я был совершенно уверен, что он не только впустить меня обратно, но и не допустит, чтобы какой-нибудь чужак или гандхарва (5) вошел после него. Мы пошли к ____, и он… Ощущение было такое, что я как будто вдруг вышел на свободу. Он был рядом со мной, и я сначала подумал, что он только что начал. Но он направил мой взор, и на коврике я увидел свое тело, по-видимому, в бессознательном состоянии. Когда я смотрел… мое тело открыло глаза и встало. Оно казалось мне более совершенным, так как двигалось и управлялось животворной силой Кунала. Казалось, оно даже говорило со мной. Вокруг него, притягиваемые к нему  магнетическим воздействием, колебались и двигались астральные формы, которые тщетно пытался шептать в ухо и войти тем же путем. Напрасно! Они, казалось, были выдавлены воздухом или оболочками Кунала. Взглянув на него, ожидая увидеть его в состоянии самадхи, я увидел, что он улыбается, как будто, по крайней мере, только часть его силы была забрана… еще мгновение и я был снова самим собой, коврик на ощупь был прохладным, бхуты ушли, и Кунала велел мне подняться.

Он приказал мне идти в горы …где …и…обычно  живут, и что даже если я сначала не увижу никого, намагниченный воздух, в котором они живут, будет мне полезен. Они, как правило, не живут на одном месте, но всегда переходят с одного места на другое. Они, однако, все собираются в определенные дни года в определенном месте вблизи Бадринатха в северной части Индии. Он напомнил мне, что, так как сыновья Индии становятся все более и более нечестивыми, адепты постепенно продвигаются все дальше и дальше на север, в Гималаи… Очень важно для меня быть всегда с Кунала. X. говорит мне то же самое, что я сам всегда чувствовал. Уже давно я чувствовал и чувствую до сих пор, что я был когда-то его самым послушным и скромным учеником в прежней жизни. Все мои надежды и планы на будущее, таким образом, сосредоточены на нем. Путешествие на север страны было полезным для меня, для укрепления моей веры, которая является фундаментом, на котором должно быть построено грандиозное сооружение… Когда я проходил мимо Рамалинга, держа небольшую лампу европейского производства, не было никакого ветра, но пламя три раза почти затухало. Я не мог этого объяснить. Кунала и X. были далеко. Вдруг пламя совсем погасло, я остановился и услышал обращавшийся ко мне голос уважаемого Кунала, который был за много миль, а потом я увидел его самого. В течение часа мы разговаривали; и он дал мне хороший совет, хотя я не просил об этом – так всегда, когда я безбоязненно иду вперед и не прошу помощи в критический момент –  он благословил меня и ушел. Я не смел смотреть в том направлении. Я рассказал о потухшем пламени и просил объяснить, но он сказал, что не имеет к этому отношения. Я тогда сказал, что хотел бы знать, почему это случилось, и мог бы объяснить это двумя способами, а именно: 1-ый, что он сделал это сам, и 2-ой, что кто-то другой сделал это вместо него. Он ответил, что даже если бы это было сделано кем-то другим, никакой йог не сделает ничего, если не увидит желания в уме другого йога. (6) Это важное заявление вытеснило из головы всякое желание знать, кто это сделал, будь он сам, или элементал, или другой человек, так как  большее значение имеет для меня, знать хотя бы часть законов, регулирующих такие ​​вещи, чем знать, кто осуществляет эти законы. Даже слепая последовательность событий в природе может задействовать природные силы в соответствии с теми же законами, так что знание того, что природа делает, не есть еще знание  следствий.

(Продолжение следует)

Сноски:

  1. В древней цивилизации ацтеков в Мексике жрецы были очень многочисленными. Во главе стояли два первосвященника, избранные исключительно по их качествам. Они равнялись по достоинству только правителю, который редко действовал без их совета. «Sahagun Hist.» де-Нуэва Эспанья.
  2. Царь или Правитель.
  3. Человек низшей касты, например, подметальщик. Это здание можно увидеть в Биджапуре, Индия. — [Ред.].
  4. Завладение астральной оболочкой. Индусы считают ее остатками умерших. — [Ред.]
  5. Природный дух или элементал. — [Ред.]
  6. Это предложение имеет большое значение. Восточный ум больше интересуется следствиями, личностями и властью, чем причинами; так многие теософы с настойчивостью стремились узнать, когда и где мадам Блаватская совершала магические фокусы, но не искали причин или законов, управляющих феноменами. В этом предложении курсивом выделен ключ ко многим вещам, для тех, кто может видеть. — [Ред.]