Подборка отрывков из эссе
«Оккультная или точная наука?»
Редакционная заметка 2022 года:
Следующие отрывки выбраны из первой части эссе Елены
Петровны Блаватской «Оккультная или точная наука?», которую
можно найти в Т. VII её «Собрания сочинений», TPH, США,
стр. 55-70. Первая публикация в журнале «The Theosophist», Индия,
апрель1886 года, стр. 422-431. Мы настоятельно рекомендуем
прочитать всё эссе Е.П. Блаватской. Основная цель настоящей
подборки заключается в том, чтобы конкретно рассмотреть область
взаимодействия психологии и теософии. В конце каждого отрывка
номера страниц указаны в скобках. Мы добавили подзаголовки.
(ККА)
00000000000000000000000000000000000000000000000000000000000000000
* Я намерена привести несколько иллюстраций, чтобы показать, что одного только знания материи с прежней «неощущаемой» силой (что бы ни означало это прилагательное во Французской академии и Королевском обществе в то время, когда оно было изобретено) недостаточно для целей истинной науки. И никогда ей не удастся объяснить даже простейшего феномена объективной физической природы, не говоря уже об аномальных случаях, к которым в настоящее время проявляют такой интерес физиологи и биологи. Как выразился знаменитый римский астроном отец Секки в своём сочинении [1], «если хотя бы некоторые из новых сил были бы доказаны, то они потребовали бы допущения в космос действующих сил совсем иного порядка, нежели силы гравитации» (стр.56).
Ребёнок видит цвета в словах
* Лет сорок тому назад я знавала одного ребёнка (маленькую девочку семи-восьми лет), которая очень серьёзно напугала своих родителей, сказав:
«Мамочка, я так люблю тебя. Ты сегодня такая милая и добрая. Твои слова совсем голубые»…..
«О чём это ты?» ….. спросила мать.
«Все твои слова голубые — потому что они такие ласковые, а когда ты меня ругаешь, они красные….. такие красные! Но ещё хуже, когда ты злишься на папу, потому что тогда они оранжевые….. жуть какие……как это»……
И ребёнок указал на камин, в котором огонь полыхал огромными языками пламени. Мать побледнела.
После этого маленький сенсетив стал слышать очень часто звуки, сопровождающиеся разными цветами. Мелодия, сыгранная матерью на рояле, приводила её в неописуемый восторг; она объясняла, что видела «очень красивые радуги», но когда играла её тетя, то это были «фейерверки и звёзды, сверкающие звёзды, стреляющие из пистолетов — а потом….. взрывающиеся…..».
Родители испугались и заподозрили, что у ребёнка что-то не в порядке с головой. Послали за семейным врачом.
«Избыток детских фантазий», — сказал он. «Невинные галлюцинации. . . Не давайте ей пить чай и заставляйте её больше играть с младшими братьями – драться с ними, заниматься физкультурой…»
И он ушёл (стр. 57).
Сумасшедший дом на берегу реки
* В большом русском городе на берегу Волги стоит больница с пристроенным к ней сумасшедшим домом. Одна бедная женщина находилась там в заперти более двадцати лет (фактически до дня своей смерти), как «безобидная», хотя и сумасшедшая. Никаких других доказательств её сумасшествия нельзя было найти в истории её болезни, кроме того факта, что при плеске и журчании речных волн она видела прекраснейшие «божьи радуги», в то время как голос смотрителя казался ей «чёрным и багровым», окрашенным в дьявольские цвета.
* Примерно в этот же период, а именно в 1840 году, о нечто подобном этому явлению возвестили французские газеты. Такое ненормальное состояние чувств, думали тогда врачи, могло быть вызвано лишь одной причиной; такие впечатления (если они возникают без какой-либо видимой причины) указывали на неуравновешенное мышление, слабый ум, что, вероятно, могло привести его обладателя к безумию. Таков был вердикт науки. Взгляды благочестивых людей, подкреплённые утверждениями деревенских кюре, склонялись в другую сторону. Ум не имел никакого отношения к «навязчивой идее», поскольку это была просто работа или проделки широко оклеветанного «старого джентльмена» с раздвоенными копытами и блестящими рогами. И учёным мужам, и суеверным «праведным жёнам» пришлось несколько изменить своё мнение после 1840 года (стр. 57–58).
Как галлюцинации сосуществуют
с экстрасенсорным восприятием
* Несомненно, силы человеческого воображения велики; несомненно, бред и галлюцинации могут возникать в течение более короткого или более длительного периода в самом здоровом человеческом мозгу естественным или искусственным образом. Но существуют и естественные феномены, не входящие в этот «аномальный» класс; и они, в конце концов, принудительно овладели даже научными умами. Феномены гипноза, передачи мыслей и возбуждения чувств, сливаясь друг с другом и проявляя свое оккультное существование в нашем феноменальном мире, наконец, привлекли внимание некоторых выдающихся ученых. Под руководством известного доктора Шарко из парижской больницы Сальпетриер, несколько известных учёных взялись за дело — во Франции, России, Англии, Германии и Италии. Более пятнадцати лет они экспериментировали, исследовали, строили гипотезы. И каков же результат? Единственное объяснение, данное публике, тем, кто жаждет познакомиться с действительной, сокровенной природой феноменов, с порождающей их причиной и генезисом, состоит в том, что сенситивы, проявляющие их, все до единого страдают истерией! Все они психопаты [2] и невротики [3] — говорят нам — и нет никакой другой причины, лежащей в основе бесконечного разнообразия манифестаций, кроме чисто физиологической.
Это выглядит удовлетворительным для настоящего времени и весьма обнадеживающим для будущего.
Таким образом, «истерическая галлюцинация» обречена стать альфой и омегой всякого феномена. В то же время наука определяет слово «галлюцинация» как «заблуждение наших чувств, разделяемое нашим рассудком и навязываемое ему (этим заблуждением)».[4] Итак, такие галлюцинации сенситивов в реальном виде — например, появление «астрального тела» — не только воспринимаются «рассудком» сенситива (или медиума), но также воспринимаются чувствами присутствующих. Отсюда естественный вывод, что все эти очевидцы тоже страдают истерией (стр. 59-60).
* Мы видим, что миру грозит опасность превратиться к концу этого столетия в один огромный сумасшедший дом, в котором только образованные врачи составят разумную часть человечества.
Из всех проблем медицинской философии галлюцинации кажутся наиболее трудноразрешимыми, от которых наиболее трудно избавиться. Иначе и быть не могло, ибо это один из таинственных результатов нашей двойственной природы, мост, перекинутый через пропасть, отделяющую мир материи от мира духа. Никто, кроме тех, кто хочет перейти на другую сторону, не может оценить это или когда-либо распознать нумен этих феноменов. И, без сомнения, манифестация весьма обескураживает любого, кто становится её очевидцем в первый раз. Доказав материалисту творческие способности, потенциальные возможности человеческого духа, показав церковнику естественную сторону «чуда» и, так сказать, сверхъестественную сторону простейших действий естественных причин, галлюцинация пока не может быть принята такой, какая она есть на самом деле, и вряд ли можно принудить к такому пониманию материалиста или верующего христианина, поскольку один так же непоколебим в своём отрицании, как другой – в своём утверждении. «Галлюцинация, — говорится в авторитетном источнике, цитируемом Бриером де Буамоном [5], — есть воспроизведение материального символа идеи». Говорят, что галлюцинации не признают ни возраст, ни заслуги; или, если роковой опыт чего-нибудь стоит, то «врач, который уделял бы им слишком много внимания или слишком долго и слишком серьёзно изучал бы их, обязательно бы закончил свою карьеру в рядах собственных пациентов».
Это ещё одно доказательство того, что «галлюцинации» почти никогда не изучались «слишком серьёзно», так как самопожертвование — далеко не самая характерная черта нашего века. Но если они так заразны, то почему бы нам не допустить дерзкого и неучтивого предположения, что биологи и физиологи школы доктора Шарко сами страдали галлюцинациями довольно односторонней научной идеи о том, что все эти феноменальные галлюцинации происходят из-за истерии?
Как бы то ни было, будь то коллективная галлюцинация наших медицинских светил или бессилие материальной мысли, простейший феномен (из класса, признанного и проверенного мужами науки в 1885 году) до сих пор остаётся для них столь же необъяснимым, как и в 1840 году (стр. 60-61).
* Если, признавая ради аргумента, что некоторые из толпы из великого почтения — часто доходящего до поклонения фетишу — перед наукой и авторитетом, действительно принимают изречение учёных о том, что любой феномен, любая «аномальная» манифестация обязана проказам эпилептической истерии, то, что же делать остальной публике? Поверят ли они, что самодвижущийся грифельный карандаш мистера Эглинтона тоже мучается в припадке той же эпилепсии, как и его медиум — хоть он и не прикасается к нему? Или что пророческие высказывания провидцев, великих вдохновенных апостолов всех времен и религий, были просто патологическим результатом истерии? И опять же, разве «чудеса» Библии, Пифагора, Аполлония и других, принадлежат к тому же семейству аномальных феноменов, что и галлюцинации мадемуазель Альфонсины (или как её там зовут) доктора Шарко и её эротические описания, и её поэзия — «вследствие вздутия её толстой кишки газами» (именно так)? Такие притязания, скорее всего, потерпят фиаско. Прежде всего, следовало бы объяснить саму «галлюцинацию» в том случае, когда она действительно является следствием физиологической причины, но этого никогда не было сделано. Взяв наугад некоторые из сотен определений выдающихся французских врачей (у нас нет под рукой определений английских врачей), что мы узнаем о «галлюцинациях»? Мы дали «определение» доктора Бриерра де Буасмона, если его можно назвать таковым; теперь давайте рассмотрим ещё несколько определений.
Доктор Л. Ф. Лелю называет их «сенсорной и перцептивной глупостью»; доктор Шомель – «обычной иллюзией сенсориума» [6]; доктор Ф. Лёре — «иллюзией-посредником между ощущением и восприятием» (Fragments Psychologiques sur la Folie); доктор Мише — «перцептивным бредом» (Du Delire des Sensations); доктор Кальмейль — «иллюзией вследствие неправильной модификации нервного вещества» (De la Folie, Т. I); и т. д. и т. д. [7]
Вышеизложенное не сделает мир, боюсь, намного мудрее, чем он есть. Со своей стороны, я считаю, что теософы поступили бы правильно, если бы придерживались старого определения галлюцинации (theophania) [8] и безумия, данного около двух тысяч лет назад Платоном, Вергилием, Гиппократом, Галеном и древними медицинскими и богословскими школами. «Есть два вида глупости, одна из которых порождена телом, а другая послана нам богами» (стр. 61-62).
Цвета гласных и согласных
* Около десяти лет назад, когда писалась «Разоблаченная Изида», самым важным моментом, на который была направлена работа, была демонстрация следующего: (а) реальность оккультных сил в природе; (б) доскональное знание «некоторых людей», знакомых со всеми такими оккультными областями, и их влияние на них; (в) среди известных в наше время искусств и наук вряд ли найдутся такие, о которых не упоминалось бы в Ведах; и (г) сотни вещей, особенно тайны природы (in abscondito, как это называли алхимики) были известны ариям периода до Махабхараты, и которые неизвестны нам, современным мудрецам XIX века.
Сейчас представлено новое доказательство этого. Оно является новым подтверждением, недавно полученным во время исследований во Франции эрудированными «специалистами» (?) в отношении путаницы цвета и звука, «музыкальных мысленных образов» и цветовых образов, которую допускают их пациенты невротики и психоманьяки.
Впервые к этому особому явлению обратился доктор Нюссбаумер из Австрии в 1873 году. После него это начали серьёзно исследовать в Германии Блойлер и Леманн; в Италии – Веларди, Бареджи и некоторые другие учёные, и совсем недавно им занялся доктор Педроно из Франции. Однако наиболее интересные описания цветозвуковых явлений можно найти в газете La Nature (№ 620, 18 апреля 1885 г., стр. 306–307, и № 626, 30 мая 1885 г., стр. 406–408), в статье, предоставленной А. де Роша, который экспериментировал с неким джентльменом, которого он назвал «М.Г.П.».
Ниже приводится краткое резюме его эксперимента.
М.Г.П. Мужчина около 57 лет, адвокат по профессии, живущий в настоящее время в одном из загородных предместий Парижа, страстный любитель естественных наук, которым он очень серьезно занимался, увлекающийся музыкой, хотя сам не музыкант, большой путешественник и великий лингвист. М.Г.П. никогда ничего не читал об этом своеобразном явлении, заставляющем некоторых людей ассоциировать звук с цветом, но был подвержен ему с самого детства. Звук любого вида всегда производил в нём образ цвета. Так, произнесение гласных производит в его мозгу следующее: буква А кажется ему тёмно-красной; Е – белой; I – чёрный; О – жёлтой; U – синей. Дифтонги производят следующий эффект: Аi – каштановый цвет; Ei – серовато-белый; Eu – светло-голубой; Оi – грязно-жёлтый; U – желтоватый. Почти все согласные темно-серого оттенка; в то время как гласная или дифтонг, образующий с согласной слог, окрашивает этот слог своим собственным оттенком. Так, ba, ca, da все красно-серого цвета; bi, ci, di – пепельный; bo, ko, do – желто-серый и так далее. Буква S в конце слова, произнесённая с шипением, подобно испанским словам los campos, придаёт предшествующему слогу металлический блеск. Таким образом, цвет слова зависит от цвета букв, из которых оно состоит, так что для М.Г.П. человеческая речь представляется в виде исходящих изо рта людей разноцветных или пестрых лент, цвета которых в предложениях определяют цвета гласных, отделённых друг от друга сероватыми полосками согласных (стр.62-63).
Каждый язык имеет свой цвет
* Языки, в свою очередь, получают общую окраску от тех букв, которые преобладают в каждом из них. Например, немецкий, богатый согласными, производит в целом впечатление темно-серого мха; французский кажется серым, с большой примесью белого; английский кажется почти чёрным; испанский очень многоцветен, преобладают желтые и карминово-красные оттенки; итальянский — жёлтый, переходящий в кармин и чёрный, но с более нежными и гармоничными оттенками, чем испанский.
Низкий голос кажется M.Г.P. тёмно-красным, постепенно переходящим в шоколадные тона; в то время как пронзительный, звонкий голос предполагает синий цвет, а голос между этими двумя крайностями немедленно меняет эти цвета на светло-светло-жёлтый.
Звуки инструментов также имеют свои отчётливые и особые цвета: фортепиано и флейта предполагают оттенки синего; скрипка – чёрного; а гитара – серебристо-серого и т.д.
Названия музыкальных нот, произносимые громко, влияют на М.Г.П. так же, как слова. Цвета певческого голоса и игры зависят от голоса, его диапазона и высоты, а также от инструмента, на котором играют.
То же самое и с произносимыми цифрами; но при мысленном прочтении они отражают для него лишь цвет чернил, которыми они написаны или напечатаны. Таким образом, форма не имеет ничего общего с такими цветовыми феноменами. В то время как эти мысленные образы обычно имеют место не вне М.Г.П., а, так сказать, в глубинах его мозга, мы находим других сенситивов, предлагающих гораздо более любопытные феномены, чем он (стр. 64).
Различные цвета, льющиеся из гитары
* Помимо интереснейшей главы Гальтона, посвященной этому предмету, из его книги «Исследование человеческих способностей и их развития» мы находим в издании «London Medical Record» сенситива, описывающего свои впечатления следующим образом: «Как только я слышу звуки гитары, я вижу вибрирующие аккорды, окруженные разноцветными парàми». Фортепиано производит тот же самый эффект: «цветные образы начинают плавать над клавишами». У одного из испытуемых доктора Педроно в Париже [9] всегда были цветовые мысленные образы вовне. «Всякий раз, когда я слышу хор из нескольких голосов, — говорит он, — я осязаю над головами певцов множество плавающих цветных точек. Я их осязаю, потому что глаза не видят никаких конкретных образов; тем не менее, я заставляю себя смотреть на них и, разглядывая их, испытываю недоумение, поскольку не могу найти тех ярких цветных пятен, когда смотрю на них, нежели, когда осязаю их».
Наоборот, есть сенситивы, у которых созерцание цветов непосредственно вызывает созерцание звуков, и опять же ещё одни сенситивы, у которых тройной феномен производится одним особым чувством, порождающим два других чувства. Некий сенситив не может слушать игру духового оркестра привкуса «меди во рту» и видит темно-золотистые облака.
Наука исследует такие манифестации, признает их реальность и остаётся бессильной объяснить их. «Невроз и истерия» — вот единственный ответ, а «собачьи галлюцинации» французских академиков, цитируемые в «Разоблачённой Изиде» [Т. I, стр. 278], остаются действительными и по сей день в качестве объяснения или универсального решения всех подобных феноменов. Но, в конце концов, вполне естественно, что наука никоим образом не может объяснить этот конкретный феномен света и звука, поскольку сама её теория света никогда не была полностью подтверждена и не завершена до настоящего времени.
Пусть же наши научные противники еще немного поиграют в «жмурки» с феноменами, не имея никакой опоры, кроме своих вечных физиологических гипотез. Возможно, недалеко то время, когда они будут вынуждены изменить свою тактику или признать себя побеждёнными даже такими элементарными феноменами, как описано выше. Но, что бы физиологи ни говорили и ни делали; какими бы ни были их научные объяснения, гипотезы и выводы в настоящее время или в будущем, современные феномены часто возвращаются за истинным объяснением к архаичным Ведам и другим «Священным книгам Востока». Ведь легко доказать, что ведические арии были хорошо знакомы со всеми такими тайнами звука и цвета. Мысленная взаимосвязь двух чувств, «зрения» и «слуха», было таким же обычным фактом в их дни, как и в наши дни, когда человек видит перед собой реальные вещи широко открытыми глазами в ясный полдень.
Любой изучающий оккультизм, самый молодой чела, только что начавший эзотерически читать свои Веды, может догадаться, что означает истинный феномен; просто циклический возврат человеческих организмов к их примитивной форме 3-й и даже 4-й корень-расы того времени, что известно как допотопные периоды. Всё свидетельствует в пользу этого, даже такие точные науки, как филология и сравнительная мифология. Начиная с седой древности, с самой зари великих цивилизаций тех рас, которые предшествовали нашей пятой расе и следы которых теперь погребены на самом дне океанов, этот факт был известен. То, что сейчас считается аномальным феноменом, было, по всей вероятности, нормальным состоянием допотопного человечества. Это не пустые слова, ибо вот два из многих доказательств. (стр. 64-66)
Солнце, Аврора, Феб, Аполлон
* В результате обилия данных, собранных лингвистическими исследованиями, филологи начинают возвышать голос и указывать на некоторые весьма наводящие на размышления, хотя и необъясненные до сих пор факты. (1) Установлено, что все слова, обозначающие человеческие представления и понятия о свете и звуке, происходят от одних и тех же корней.[10] (2) Мифология, в свою очередь, указывает на очевидный закон (единообразие которого исключает возможность случайности), который побудил древних символистов изображать всех своих солнечных богов и лучезарных божеств (таких, как Заря, Солнце, Аврора, Феб, Аполлон и т. д.) так или иначе связанных с музыкой и пением, одним словом, со звуком, который ассоциировался с сиянием и цветом[11] (стр.66-67).
* Если это пока только умозаключение, то в Ведах есть еще лучшее доказательство, поскольку там понятия слов «звук» и «свет», «слышать» и «видеть» всегда связаны. В Гимне X, 71, стих 4 читаем: «Один, хотя и смотрит, не видит речи, а другой, видя, не слышит». И снова в стихе 7, в котором группа друзей изображается подражающими друг другу в пении, они характеризуются двойным эпитетом, поставленным рядом – акшаванта и карнаванта или «наделённый глазами» и «наделённый ушами». Последнее вполне естественно, ведь у певца хороший музыкальный слух, и эпитет понятен ввиду музыкальной имитации (стр. 67).
* Но какой смысл может иметь термин акшаванта в этом случае, когда говорится о хорошем зрении, если только в нем есть какая-то связь и значение, которые нельзя объяснять, потому что, вероятно, гимн относится к тем дням, когда зрение и слух были синонимами? Более того, филолог, приобретающий популярность востоковед [12], сообщает нам, что «санскритский глагольный корень АРЧ используется для обозначения двух значений — (а) «петь» и (б) «сиять», излучать лучи. Существительные рич и арчис, производные от корня АРЧ, употребляются для обозначения (1) песни, гимна и (2) сияния, луча, солнца….. В представлении древних можно было видеть речь….., — объясняет он. Что говорит на это эзотерическое учение — этот универсальное решение всех научных трудностей и загадок? Она отсылает нас к главе об эволюции рас, в которой первобытный человек показан в своей особой эволюции, развивающейся на физическом плане посредством развития сознания в каждой последующей подрасе (которых семь) 1-й корень-расы во время 4-го Круга на этом глобусе.[13] (стр. 67-68)
* Речь человеческая, как нам известно, появилась в предшествовавшей нашей корень-расе (четвёртой или «атлантической»), в самом начале её, в подрасе № 1; и одновременно с ней развилось зрение (как физическое чувство), а четыре других чувства (с двумя дополнительными – 6-м и 7-м, о которых наука пока ничего не знает) остались в своём латентном, неразвитом состоянии как физические чувства, хотя вполне развились как духовные способности. Наш слух развился только в 3-й подрасе. Таким образом, если человеческая «речь» — по причине отсутствия слуха — была вначале ещё тише, чем то, что мы назвали бы шёпотом, поскольку она была скорее мысленной артикуляцией звуков, чем чем-либо иным, чем-то вроде нынешних систем, разработанных для глухонемых, то тем не менее легко понять, как уже с тех ранних дней «речь» стала ассоциироваться со «зрением», или, другими словами, люди могли понимать друг друга и говорить лишь с помощью зрения и осязания (стр. 68).
Звук увидишь раньше, чем услышишь
* «Звук увидишь раньше, чем услышишь», — говорится в Книге Киу-те. Вспышка молнии предшествует удару грома. По прошествии веков человечество с каждым новым поколением все ниже и ниже нисходило в материю, физическое душило духовное, пока весь набор чувств, который сформировался в течение первых трёх корень-рас, кроме одного ЧУВСТВА, а именно, духовного восприятия, наконец не распался на части, чтобы образовать отныне пять различных чувств. (стр. 68)
Мужи науки беспомощны в этом случае
* Мужи науки не могут помочь миру понять основную причину феноменов, которые ещё некоторое время в этом цикле они не смогут объяснить даже для себя. Они не могут ни понять, ни объяснить её, как и любой другой человек, кто не изучал оккультизм и скрытые законы, управляющие природой и человечеством. Мужи науки в этом случае беспомощны, и несправедливо обвинять их в злом умысле или даже в нежелании заниматься этим, как это часто делается. Их рациональность (в данном случае в смысле интеллектуальности, а не здравомыслия) никогда не позволит им заняться оккультными исследованиями. Поэтому бесполезно требовать или ожидать от учёных нашего века того, что они совершенно не в состоянии сделать для нас, пока следующий цикл не изменит и полностью не преобразит их внутреннюю природу, «улучшив склад» их духовного ума (стр. 70).
СНОСКИ:
[1] L’unità delle Forze Fisiche [«Единство физических сил»]. (Примечание Е.П.Б.)
[2] Греческий сложный термин, придуманный русскими медицинскими факультетами. (Примечание Е.П.Б.)
[3] От слова невроз. (Примечание Е.П.Б.)
[4] Медицинский словарь (Примечание Е.П.Б.) [Вероятнее всего имеется в виду следующий труд: ‘Dictionnaire des sciences médicales’ «Par une société de médecins et de chirurgiens. Publié par F. P. Chaumeton et F. V. Mérat de Vaumartois, 60 томов. 1812-1822 гг. — Борис де Цырков.]
[5] Des Hallucinations, стр. 3. (Примечание Е.П.Б.)
[6] См. Словарь медицинских терминов. (Примечание Е.П.Б.)
[7] Эти краткие выдержки взяты из книги Эд де Мирвиля, Des Esprits, Т. I, стр. 86 (3-е изд., 1854 г.). (Примечание Бориса де Цыркова)
[8] Общение с богами. (Примечание Е.П.Б.)
[9] Annales d’Oculistique, ноябрь и декабрь 1882 г., Journal de Médecine de l’Ouest, 4-й квартал 1882 г. (Примечание Е.П.Б.)
[10] Introduction à la mythologie de l’Odyssée [«Введение в мифологию Одиссея»], Воеводский. (Примечание Е.П.Б.)
[11] Д. Н. Овсянико-Куликовский, «Очерк вакхических культов индоевропейской древности…» (Примечание Е.П.Б.)
[12] Профессор Д. Н. Овсянико-Куликовский, автор «Очерка о вакхических культах…» (Примечание Е.П.Б.)
[13] См. «Эзотерический буддизм» — о Кругах, мировых периодах и подрасах. Упомянутая глава появится в «Тайной Доктрине», которая вскоре будет опубликована. (Примечание Е.П.Б.)