Мистическая история исследует испытания, с которыми ученики должны столкнуться во время своего духовного странствия

Роза и крест, или благословение и боль, два аспекта в жизни тех, кто ищет эзотерическую мудрость

 

000000000000000000000000000000000000000000000000

 

Редакционная заметка 2012 года:

 

Существует тайна, связывающая жизни Парацельса и Е. П. Блаватской. У них много сходных черт. Имея сильные, импульсивные личности, они оба учили внутренним законам природы и писали об эзотерической философии, которой мир не был готов учиться. Поэтому их называли шарлатанами. Они заплатили большую цену за нарушение рутины организованного невежества.

Борхес уже в конце своей жизни написал рассказ «Роза Парацельса». В нём рассматривается мужество, необходимое для того, чтобы сказать «нет» диалектике внешних признаков. Только такое отношение позволяет человеку оставаться честным с самим собой. Полный символизма, рассказ Борхеса объясняет древнюю аксиому, согласно которой «ученик не говорит учителю, что делать; он может принять или отказаться от методов педагогики, представленных учителем». На фоне поиска философского камня рассказ рассматривает убеждённость, интуицию, независимость и этику, необходимые учащемуся для обретения истинной мудрости. Ни один мудрец не обязан использовать оккультные яркие зрелища, чтобы убедить в чём-либо кандидата в ученичество.

 

Добавим несколько пояснений.[1]

 

(Карлос Кардосо Авелине)

 

000000000000000000000000000000000000000000000000000000000000000000000

 

Внизу, в своей лаборатории, под которую были отведены две комнаты подвала, Парацельс молил своего Бога, не имевшего никакого определения (некоего Бога), послать ему ученика.

 

Приближалась ночь. Слабый огонь в очаге отбрасывал в комнату неровные тени. Было слишком трудно встать и зажечь железную лампу. Парацельс, утомлённый днём, становился рассеянным, и молитва была забыта. Ночь поглотила пыльные реторты и печь [2], когда в дверь постучали. Он вяло встал, поднялся по небольшой винтовой лестнице [3] и открыл одну сторону двустворчатой ​​двери. Незнакомец шагнул внутрь. Он тоже выглядел очень уставшим. Парацельс указал на скамейку и человек присел в ожидании. Некоторое время оба молчали.

 

Учитель заговорил первым.

 

«Я припоминаю лица с Запада и с Востока, — сказал он несколько церемонно, — а вашего не помню. Кто вы такой и что вы хотите от меня?»

 

«Моё имя не имеет большого значения, — отвечал человек. Я шёл три дня и три ночи, чтобы добраться до вашего дома. Я хочу стать вашим учеником. Я принёс вам всё своё состояние».

 

Он достал мешочек и высыпал его содержимое на стол. Монет было много, и все они были золотыми. Он высыпал их правой рукой. Парацельс повернулся к нему спиной, чтобы зажечь лампу [4]; когда он снова обернулся, то увидел, что в его левой руке была роза. Роза взволновала его.[5]

 

Он откинулся назад, сложил кончики пальцев и сказал:

 

«Вы думаете, что я способен добыть камень, превращающий все элементы в золото, и приносите мне золото. Но я ищу не золото, и если вас интересует золото, вы никогда не будете моим учеником».

 

«Золото меня не интересует, — ответил человек. Эти монеты просто символизируют моё желание присоединиться к вам в вашей работе. Я хочу, чтобы вы научили меня этому искусству. Я хочу идти рядом с вами по тому пути, который ведёт к Камню».

 

«Путь и есть этот Камень. Отправной точкой является Камень. Если эти слова вам непонятны, значит, вы ещё не начали понимать. Каждый ваш шаг является целью, к которой вы стремитесь».

 

Парацельс произносил слова медленно. Человек посмотрел на него с опаской.

 

«Но, — спросил он изменившимся голосом, — неужели же нет цели?»

 

Парацельс рассмеялся.

 

«Мои недоброжелатели, которые так же многочисленны, как и слабоумны, говорят, что её нет, а меня называют самозванцем. Я считаю, что они ошибаются, хотя возможно, что я заблуждаюсь. Я знаю, что есть Путь».

 

Наступила тишина, а затем человек заговорил.

 

«Я готов пройти этот Путь с вами, даже если нам придётся идти много лет. Позвольте мне преодолеть пустыню. Позволь мне увидеть хотя бы издалека землю обетованную, хотя звёзды препятствуют мне ступить на неё. Всё, о чем я прошу, это доказательство, прежде чем мы начнем странствие».

 

«Когда?» — с тревогой спросил Парацельс.

 

«Сейчас», — сказал ученик с твёрдой решимостью.

 

Они начали беседу на латыни; теперь они говорили по-немецки.

 

Молодой человек поднял розу в воздух.

 

«Вы знамениты, — сказал он, — тем, что можете сжечь розу дотла и заставить её снова появиться благодаря волшебству вашего искусства. Позвольте мне стать свидетелем этого чуда. Я прошу вас об этом, а взамен отдам свою жизнь целиком».

 

«Вы легковерны, — сказал учитель. Мне не нужно легковерие; я требую веры».[6]

 

Человек настаивал.

 

«Именно потому, что я не легковерен, я хочу своими глазами увидеть уничтожение и возрождение розы».

 

«Вы легковерны, — повторил он. Говорите, что я могу её уничтожить?»

 

«Любой человек в силах уничтожить её», — сказал ученик.

 

«Вы ошибаетесь, — ответил учитель. Вы действительно верите, что что-то можно превратить в ничто? Вы верите, что первый Адам в раю мог уничтожить хоть один цветок, одну травинку?»

 

«Мы не в раю, — упрямо ответил юноша. Здесь, в подлунном мире [7], всё сущее смертно».

 

Парацельс поднялся.

 

«Где же мы тогда, если не в раю?» спросил он. Вы верите, что божество способно создать место, которое не является раем? Вы верите, что грехопадение есть нечто иное, чем непонимание того, что мы в раю?» [8]

 

«Розу можно сжечь», — вызывающе сказал ученик.

 

«Там ещё тлеет огонь, — сказал Парацельс, указывая на очаг. Если вы бросите эту розу в угли, вы поверите, что она сгорела и что её пепел настоящий. Я говорю вам, что роза вечна, и что только её внешний вид может измениться. По моему слову, вы увидите её снова».

 

«Слово? — недоуменно спросил ученик. Печь холодная, реторты покрыты пылью. Что вы собираетесь сделали, чтобы вернуть огонь обратно?»

 

Парацельс смотрел на него с грустью в глазах.

 

«Печь холодная, — кивнул он, — и реторты покрыты пылью. На этом этапе моего долгого пути я использую другие инструменты».

 

«Я не осмеливаюсь спросить о них», — сказал человек смиренно и сообразительно.

 

«Я говорю о том инструменте, которым божество сотворило небо и землю и невидимый рай, в котором мы существуем, но который скрывает от нас первородный грех. Я говорю о Слове, которому учит нас наука каббала».

 

«Прошу вас, — холодно сказал ученик, — не могли бы вы показать мне исчезновение и появление розы. Мне совершенно безразлично, работаете ли вы с перегонным кубом или со Словом».

 

Парацельс задумался на мгновение, а затем сказал:

 

«Если бы я сделал то, о чём вы просите, вы бы сказали, что это было видимостью, совершённой посредством магии на ваших глазах. Чудо не принесёт вам той веры, которую вы ищете. Отложите тогда розу».

 

Молодой человек смотрел на него всё ещё подозрительно. Тогда Парацельс возвысил голос.

 

«Да и кто вы такой, чтобы приходить в дом к учителю и требовать от него чуда? Чем вы заслужили такой подарок?»

 

Человек, дрожа, ответил:

 

«Я знаю, что ничего не сделал. Ради многих лет, что я буду учиться в тени вас, я прошу вас позволить мне увидеть пепел, а затем розу. Я больше ничего не буду просить. Я поверю свидетельству своих глаз».

 

Он схватил красную розу [9], которую Парацельс оставил лежать на столе, и бросил её в огонь. Её цвет исчез, и осталась только щепотка пепла. Одно бесконечное мгновение он ждал слов и чуда.

 

Парацельс сидел неподвижно. Он сказал как-то странно и просто:

 

«Все врачи и фармацевты Базеля говорят, что я мошенник. Возможно, они правы. Есть пепел, который был розой, и больше не будет розой».

 

Молодому человеку было стыдно. Парацельс был шарлатаном или просто выдумщиком, а он, незваный гость, вошёл в его дом и теперь заставил его признаться, что его знаменитые магические искусства были ложными.

 

Он преклонил колени перед учителем и сказал:

 

«То, что я сделал, непростительно. Мне недоставало веры, которой Господь требует от всех верных. Позвольте мне тогда продолжать видеть пепел. Я вернусь снова, когда стану сильнее, и буду вашим учеником, а в конце Пути увижу розу».

 

Он говорил с неподдельной страстностью, но в этой страстности была жалость к старому учителю, столь почитаемому, столь бранимому, столь прославленному и потому столь показному. Кто он такой, Иоганн Гризебах, чтобы святотатственной рукой обнаружить, что под маской никого нет?

 

Если бы он оставил золотые монеты, то было бы актом пожертвования на бедных. Когда он уходил, то захватил их. Парацельс проводил его до конца лестницы и сказал, что ему всегда будут рады в этом доме. Оба знали, что больше никогда не встретятся.

 

Парацельс был снова один. Прежде чем потушить лампу и вернуться в своё усталое кресло, он высыпал в ладонь горсть пепла и прошептал одно-единственное слово. И роза снова появилась.

 

СНОСКИ:

 

[1] Мы добавили подзаголовок «Мистическая история рассматривает испытания, с которыми ученики должны столкнуться во время своего духовного странствия». Рассказ «Роза Парацельса» воспроизведён из «The New York Times Review of Books» от 13 августа 1998 года. Мы сравнили текст с оригиналом на испанском языке в книге «La Memoria de Shakespeare», Biblioteca Borges, Alianza Editorial, Madrid, España, 1997–2008, 82 стр., стр. 51–60. Оригинальное название: «La Rosa de Paracelso».

 

[2] «Атанор» в оригинальном тексте, алхимическая печь.

 

[3] Винтовая лестница является масонским и оккультным символом. Она представляет собой мост между небом и землей; божественный мир и материальный.

 

[4] В этих словах есть символизм. Чтобы зажечь лампу, учитель поворачивается спиной к деньгам и ко всему, что они представляют.

 

[5] Роза и крест, или благословение и страдание, — два аспекта жизни для изучающих эзотерическую философию. На первых страницах «Голоса Безмолвия» Е. П. Блаватская пишет такое предупреждение ученику: «… душа твоя найдёт цветы жизни, но под каждым цветком свернулась змея». (Издание Theosophy Co., стр. 6-7)

 

[6] Вера. По-испански Борхес писал «fe», «вера». В версии «The New York Times Review of Books» используется слово «вера».

 

[7] Подлунный мир. В эзотерической философии термин «подлунный» применяется к физическому миру и к смертным измерениям жизни. Луна относится к низшему «я» или смертной душе. Солнце вдохновляет высшее «Я» или духовную душу, а Земля обеспечивает человечество физическими телами. Подчеркнуто произнося слова «здесь, в подлунном мире», кандидат в ученики косвенно указывает, что он остаётся в мире низшего «я», а потому не готов ни к какому истинному ученичеству.

 

[8] Этот короткий абзац предлагает две центральные идеи эзотерической философии, обе из которых преподаются в работе «Тайная доктрина» Елены Петровны Блаватской: 1) божества должны следовать вселенскому закону, и они обязаны трудиться согласно всем его аспектам; и 2) «грехопадение в раю» (потеря той изначальной мудрости, к которой когда-то имело доступ человечество) произошло на ментальном плане и является преходящим. Со временем человечество восстановит своё изначальное духовное состояние.

 

[9] «Красная роза» или «розовая» в испанской оригинальной версии.