Решающий фактор на теософском пути
0000000000000000000000000000000000
Примечание редакции:
Настоящая статья была впервые опубликована в журнале «Теософия», Лос-Анджелес, в январе 1925 года, стр. 102-106. Она была позже опубликована в том же журнале в октябре 1949 года, а также в электронном журнале «Теософ эпохи Водолея» в специальном февральском номере за 2006 год, стр. 13-16. Анализ от 2012 года содержания, стиля и даты первой публикации показал, что она была написана Гарригесом.
(ККА)
000000000000000000000000000000000000000000000
«Как мало из большого числа пилигримов, которым приходится отправляться без карты или компаса в плавание по безбрежному океану оккультизма, достигают желанной земли. Поверьте мне, верный друг, что ничто, кроме твёрдой веры в нас, в наши благие намерения, если не в нашу мудрость, в наше предвидение, если не в наше всеведение (чего нельзя найти на этой земле), не может помочь перейти из страны грёз и вымысла в нашу страну Истины, край суровой реальности и фактов».
[«Письма Махатм», T.U.P., Письмо LXIV, стр. 358]
ДОВЕРИЕ — это духовный пробный камень. Его отсутствие в образе жизни, которого мы придерживаемся, превращает в прах и тлен всякое стремление, кажущееся высоким.
Твёрдая вера – первое необходимое условие успеха везде и всюду. Вера в закон собственной нетленной природы, вера в то, что господствует справедливость, уверенность в своей способности учиться, расти, действовать, находить ответы на все вопросы – вот те качества, из-за отсутствия которых ищущие страдают и отпадают, чтобы пополнить растущие ряды «разочаровавшихся» людей и умереть духовной смертью, которая является более горькой «смертью» (в полном смысле этого слова), чем просто физическая смерть, которая когда-либо существовала или когда-либо могла бы существовать.
Проклятие нашего века — подозрительность. Те, кто не доверяют себе, боятся доверять кому-либо. Поскольку тон времени — диссонанс материализма, обычный идеал превосходной жизни — обладание огромными запасами материальных богатств. Иметь «много денег» — значит быть успешным в жизни. Некоторые теософы относятся к этому так же, как и все остальные, оправдывая свою уступку понятиям этой расы предлогом, что тогда они могли бы много сделать для теософии. Но опыт человеческой природы обнаруживает прискорбный факт, заключающийся в том, что чем больше у человека благ этого мира, тем более ценной становится собственность и тем менее, по-видимому, собственник может добровольно расстаться с ней. Люди с подозрением относятся друг к другу, прекрасно зная в глубине души, как они поступят с богатством своего ближнего, если им представится случай. Обстоятельства фактически достигли той точки, когда невозможно исполнять альтруистическое служение, не пробуждая в умах многих людей мысль о том, что преследуется какая-то скрытая цель. Если бы Христос сегодня ходил по улицам, совершая «чудеса» и исцеляя страждущих, его бы заподозрили в том, что он делает это ради наживы, или же сказали бы: «Он что-то рекламирует!». [1]
Изучающий теософию, желающий взобраться на стену теории и неуверенности, пробить брешь в хмуром бастионе книжных знаний, должен не только твердо противостоять ревущему потоку материализма. На самом деле он должен добиться прогресса на его фоне. Он должен сделать больше, чем просто поверить в альтруизм; он должен стать альтруистом. Постоянно прилагая геркулесовы усилия (когда тело, ум и даже сама душа настолько утомлены неравной схваткой, что он с радостью погиб бы на этой стезе), он упрямо продолжает двигаться вперёд, хотя всё его окружение (и он сам) считает его дураком.
Твёрдая вера — единственное заработанное с трудом качество, которое пригодится при таких обстоятельствах. Такая твёрдая вера не должна быть результатом слепой веры. Это результат обоснованной веры, развившейся в процессе изучения и понимания философии, а также непоколебимой приверженности нравственным учениям как образу жизни. Теософ-дилетант никогда не добьётся этого. Тот, кто изучает теософию для приобретения знаний или чтобы стать хорошим учителем, врачом, юристом, художником, бизнесменом, более развитым интеллектуально (или по любому из тысяч «второстепенных вопросов», которыми занят ум человека), никогда не придут к доверию, тем более к сознательной убеждённости. Его знание будет лишь «информацией и убеждениями» до конца его дней, и не более того. Его уверенность в себе подведёт его, когда понадобится сила, а притворство пропадёт даром.
Твёрдая вера в истинность первоначальных теософских понятий есть первое необходимое условие подлинной уверенности в себе. Её можно обрести, прежде всего, через умственное изучение и через его плоды — логическое и аргументированное понимание философского обоснования. Затем следует проверка на основе опыта наблюдений за делами мира и его обитателей, когда перед умственным взором изо дня в день предстают, сменяя друг друга, картины событий, людей, вещей и методов; здесь особенно требуется наблюдательность и честный анализ психологического процесса со стороны самого изучающего.
Вскоре наступит время, когда изучающий обнаружит, что он проверил истинность теософского учения (насколько он вообще способен подтвердить её) следующими способами:
а) синтезом логики и философии, основанным на самоочевидных истинах;
(б) применением учения к делам повседневной жизни и, более всего, когда собственный сокровенный, внутренний опыт подтверждает мысль, что психология является точной наукой и что она входит теософию;
(в) осознанием того факта, что истина всё объясняет, что при правильном объяснении чего бы то ни было, мы обладаем истиной, не противоречащей никакой другой истине. Это – осознание, а не словесная формула. Оно приходит с непреодолимой силой, словно выстреливается или проецируется в сознание откуда-то извне, хотя на самом деле оно приходит изнутри; буддхи выражает себя в терминах твёрдой веры.
Умственное понимание необходимости существования Учителей растёт одновременно в сознании и сердце размышляющего. Если есть знание, должны быть и знающие; знание не существует само по себе, а является результатом наблюдения и опыта; и должны быть существа, которые проводили наблюдения и записали результаты. Это то, на что способна проницательность изучающего теософию при переходе из «своей страны грёз и вымыслов в нашу страну Истины, край суровой реальности и фактов». Ведь до сих пор усилия почти всех были направлены на приобретение знаний для себя, как бы изучающий ни полагал, что его мотив альтруистический. Ум и способность рассуждать удовлетворены; обеспечено обретение философии жизни, которая действительно всё объясняет. Помимо умственного упражнения в ней, подобно тому, как пловец благотворно упражняет своё тело в чистой воде, не ощущается никаких дальнейших порывов, поскольку одно важнейшее качество не развито.
Какое же важнейшее качество побуждает человека вопреки своей воле следовать по тому пути, прохождение которого приносит «твёрдую веру» в Учителей? Это нечто настолько редкое, но так часто повторяемое, что, возможно, недоверие будет нашей первой реакцией, когда перед нашими глазами появится это слово – благодарность.
Но задумайтесь об этом – реакцией, которую иногда можно услышать и даже увидеть на лицах изучающих теософию при упоминании Учителей, не является благодарность. Её также нельзя назвать разумной. То же самое чувство переполняет христиан на молитвенном собрании, во время духовного пробуждения, на спиритическом сеансе, на патриотическом собрании — везде, где собираются «глубоко взволнованные» люди. Иногда на теософских платформах об «учителях» или «основателях» говорили с таким чувством, что и оратор, и аудитория переполнялись чувствами — но это не было чувством благодарности.
Благодарность не является какой-либо из многих стадий психической эмоции, которые известны под другими названиями; она обычно не проявляется в словах или выражениях так называемой любви. Благодарность есть признание того, что самоотверженно и без каких-либо личных интересов что-то было сделано для нас; такое признание столь серьёзно, что мы не успокоимся, пока сами, в свою очередь, на том же основании не займёмся таким же святым служением. Благодарность — это буддхи в действии, всеобщее качество и, следовательно, духовное. Оно выражается в альтруистическом служении, в работе для Учителей и в качестве таковых; они – всемирные слуги природы. Благодарность, превращенная в активное действие, спокойна, управляема, тиха и энергична, как космическое электричество. В самом деле, это фохат, «ушедший в отставку» и употреблённый в дело; мы должны помнить, что фохат — разумная сила, а силы не существуют сами по себе.
Таким образом, в тех изучающих, у которых рациональное познание необходимости существования Учителей сменилось благодарностью, мы видим активных работников теософии, сподвижников «по всему миру… занятых выявлением его для более широкого применения и распространения». Для современного западного мужчины или женщины внутренний процесс выражается примерно так:
«Кто-то должен был сделать истинные писания доступными и сохранить их в печати; кто-то должен был обустраивать комнаты для собраний Ложи, рекламировать работу, поддерживать её (постоянно изучать, говорить, помогать, больным или здоровым; кто-то должен был найти нужные деньги), и, очевидно, должен постоянно поддерживать. Благодаря их жертве я нашёл эту философию и мне помогли понять её. Я чувствую себя обязанным внести свой вклад (а это означает, что я должен делать всё, что в моих силах) в каждый аспект деятельности моей Ложи; и то, что в настоящее время не в состоянии сделать, я приму к изучению всей своей душой и энергией».
Вот такое проявление благодарности и есть благодарность. Это также и «преданность», так как, подобно истинной благодарности, преданность вовсе не является просто выражением чувств. Такой изучающий также не стремится совершенствовать особые способы служения, которые являются исключительно «его собственными», и, таким образом, заражается худшим случаем такого заболевания как «зуд последователя». Он трудится в предоставленных каналах, которые, как он понимает, в его собственном случае являются чистыми и истинными, в рядах своих товарищей; он трудится ради других и с другими.
Уверенность в себе возникает у изучающего, который таким образом почувствовал благодарность и преобразовал это чувство в действие. Неизбежно следует доверие к другим, так как он сделал себя работником среди других, которые чувствуют и работают так же, как он чувствует и работает, воодушевлённые той же благородной клятвой, полные решимости, как и он, разумно счастливые, как и он разумно счастлив. Принципы его природы побудили его участвовать в этой славной, нежданной битве, в которой могут участвовать только избранные солдаты судьбы, поэтому он счастлив, потому что он «естественен» в высшем и глубочайшем смысле.
По мере его продвижения твёрдая вера порождает твёрдую веру – в себя, в своих собратьев, в человечество, во всю природу. В его представлении Учителя начинают проявляться как факты, а не просто идеалы. Они сначала проявляются «внутри», потом «снаружи», а потом везде, со всех сторон, на каждом этапе его сменяющих друг друга дней и лет. «Твёрдая вера» в Них — это вопрос роста, растущего понимания, подтверждаемого понемногу через опыт, внутренними глубоко личными и тонкими способами — способами, которые не являются доказательствами для другого человека, но чувство, которое сопровождает эти скрытые внутренние процессы, является доказательством, — оно безошибочно. Оно недвусмысленно, незапятнанно, неописуемо убедительно.
Изучающий, на самом деле, «переходит» из страны своих грёз и вымысла в страну Их Истины. В то же время он обретает «твёрдую веру» в Них. Процесс один, и их не два, они не отдельны друг от друга. Они – лишь аспекты того же самого старого вечного процесса, упомянутого в древних писаниях (ещё одно подтверждение его реальности) и называемого в настоящих учениях «построением антахкараны». В этом смысл фразы о том, что ученик должен «сам стать этим путём». Ведь как он мог бы «перейти», если бы не было «моста» или «пути»? Как он мог бы построить его, если бы не было собственных материалов, так как «путь внутри»? Как он мог бы найти и преобразовать материалы, если бы не тот факт, что как развивающееся человеческое существо он находится в контакте через свои собственные инструменты со всеми частями природы? Так понимание научных доктрин философии соединяется с пониманием этических и психологических доктрин. Скрытый мистицизм древних подтверждается реальной исследовательской жизнью наблюдательных и почтительных мужчин или женщин нынешних дней.
Таким образом, «твёрдая вера» — это рост — рост через служение — «без каких-либо ожиданий или надежд». «Край суровой реальности и фактов» обязательно должен быть «страной Истины», потому что только истина неизменна, и только неизменное реально.
Добраться до неё не значит «идти» куда-то — место менять не надо; не надо и привлекать внимание ближних – да и не хотеть этого; уж точно не надо заявлять о себе прямо или косвенно. Это другая точка зрения и отсюда разумные действия. Жизнь изучающего нераздельна с его личной жизнью.
ПРИМЕЧАНИЕ:
[1] См. статью «Если Христос вернётся в это Рождество».