«Путь», июль 1886 года

Надпись, как говорят, найденная на изумрудной скрижали и упомянутая в предыдущей статье, которую д-р Эверард называет «Эликсиром философов», объясняется автором «Изиды», где говорится: «В задачу изучающего герметизм входит — наблюдать его движения, ловить его тонкие токи, руководить и направлять их с помощью атанора, архимедового рычага алхимиков». (1) Далее говорится простыми словами, что этот таинственный посредник есть «универсальный магический посредник — астральный свет, который в коррелятах своих сил дает алкахест, философский камень или
эликсир жизни». (2) Итак, большим преимуществом для изучающего герметизм и  внимательно следующего намекам, является то, что он вскоре обнаруживает некоторые основные принципы, которые простираются далеко вокруг, и на герметическом языке позволяют ему подняться с земли на небо, и спуститься с небес на землю, не в туманной, причудливой форме, но применительно к физическим феноменам в отношении к философскому синтезу. Эти основные принципы не являются гипотезами, они являются первыми принципами природы проявленной вселенной, нитью или ключом в лабиринте явлений.

Существует огромная разница между отношением современной и древней науки к эфиру. Современная наука отдает его в залог, чтобы устранить разрыв в феноменах и сразу же, словно устыдившись своей слабости, поворачивается спиной к нему. Не так поступали наши древние герметические братья. Современные догадки науки относительно четвертого измерения пространства указывают на необходимость чего-то за пределами старой концепции. И все же физическая наука не имеет твердой почвы, хотя проблема заключается в мусоре, извлекаемом из аналитической науки,  и в необходимости платить ему дань. Существует логическая, одинаковая, неизменная антитеза во всей проявленной природе, которая сразу наводит на мысль о непроявленном. Иногда изменение буквы, ударения в слове или его разделение на слоги дают прекрасные результаты, например, atonement (искупление), at-one-ment. Так что в проявленной вселенной nothing (ничто) и no-thing (не-вещь) не являются синонимами. Сказать, что эфир наполняет все пространство, пронизывает самую плотную материю и рождает посредством эманации всю проявленную вселенную, и вместе с тем является ничем (nothing), значит сказать бессмыслицу, но назвать его не-вещью (no-thing), совершенно правильно. Эфир для проявленной вселенной является тем, чем 0  является для математики, сам по себе – ничто, но в комбинации, импликации или инволюции, он входит в состав целых чисел и сумм. Окен показал (3), что на самом деле есть два нуля, или что нуль существует как 0+ и 0-, и именно здесь начинается наука о символах в древнем Матезисе. Именно в безбрежном океане эфира подвешены солнца и солнечные системы. Это –  алкагест (алкахест) или универсальный растворитель, из которого исходят все формы и виды материи и жизнь, и в который они возвращаются. Он светится и все же является обителью темноты, недвижимым движителем Платона.

Возьмем теперь три измерения пространства, и увидим, что понятия длины, ширины и толщины связаны с объектами. Там, где нет объекта, на котором глаз может остановиться, нет ни длины, ни ширины, ни толщины, т.е. эфира, антитезы объективных форм, в которых все проявляется. Этот эфир называется зеркалом Изиды, потому что в нем выражаются или зеркально отражаются все формы. Когда эти формы отражаются, тогда происходит, во-первых, позиционирование; во-вторых, движение; в-третьих, «образ»  вовлекается в эфир, и внешняя материальная форма эволюционирует.  Однако, нет ни первого, ни второго, ни третьего, так как все происходит одновременно. Основой физики является материя, сила и движение; эти три, неотделимые друг от друга на физическом видимом плане, вновь распадаются на составные части в океане эфира, который содержит их в потенциале, и который посылает их в неразрывном триединстве. По сравнению с веществом эфир является трансцендентным, и все же мы не можем сказать, что он ничто, как уже указывалось. Итак, вся жизнь, вся материя, все формы являются по своей сути цикличными. Это легко увидеть на примере коллоидных форм органической жизни, и даже кристаллических форм, и хотя это часто упускается из виду, тем не менее, это очевидно.

В отношении к объективному проявлению, сохраняющему понятие циклической формы, об эфире говорят как о центральной точке, которая находится везде, и об окружности, которой нет нигде.

Развивая идею о центральной точке и окружности (пока только идею), представим себе глобулы протоплазмы мгновенно приходящие в визуальное существование. Действие позиционирования было геометрическим, то есть «положение без расширения». Пусть такое позиционирование представляет собой силу, а расширение представляет материю, как правило (во всех направлениях); такое напряжение и расширение вместе зачинают движение; творение «без формы и пустоты», то есть эфир.

Каким был непосредственный коэффициент позиционирования, образом, Божественной мыслью, сущностной формой, проецируемой на эфир? Это понятие облекается или вовлекается в материю, и одновременно эволюционирует внешняя материальная форма и структура. Вот так решается уравнение, и потом легко проследить, что происходит, даже под хорошим микроскопом. Мы, однако, заинтересованы больше в принципах, чем в процессах, поэтому сохраним нашу обычную сферу с центральной точкой и окружностью.

А сейчас вернемся к надписи на смарагдовой скрижали, чтобы понять содержащееся в ней откровение и волшебный ключ к двери знаний.

(Продолжение следует.)

Сноски:

  1. «Разоблаченная Изида», стр. 507, т. I.
  2. Там же.
  3. «Физио-философия».